Предыстория
Территория современной Венгрии была занята кочевыми племенами венгров в ходе переселения в 896 году. Венгерские племена изначально были язычниками, но уже в IX веке на своем продвижении с северного Кавказа они встречались с христианскими проповедниками. Так, в 860 году группа венгров, находившихся в Херсонесе, слушала проповеди святого Константина-Кирилла. В 880 году с венграми встречался святой Мефодий. Свое влияние должны были оказать на венгров также и покоренные на территории будущейе Венгрии христиане-славяне. На этот факт указывает то, что до настоящего времени в венгерском языке сохранились такие славянские по своему происхождению слова, как kereszt – крест, barat – брат и т.п.
Первая половина Х века прошла в постоянных набегах венгров на Западную Европу и Византию. После ряда сокрушительных поражений вождям венгров пришлось искать пути примирения. Отношения начали налаживаться как с Византийской империей, так и с германскими княжествами, а также с папским престолом.
К средине Х века венгры стали искать союза с Византией, был заключен мир, и венгерские вожди крестились в Константинополе. Началась систематическая проповедь Восточной христианской Церкви на территории Венгрии. Но позднее, в связи с ухудшением отношений, миссионерская работа византийцев приостановилась, в том числе из-за отсутствия проповедников. Проповедническую работу на территории Венгрии в тот период вела и Западная Церковь.
Стоит учитывать, что после отпадения Рима от Православия деятельность византийских миссионеров по христианизации Венгрии замалчивалась, но о ней свидетельствуют археологические находки (византийские кресты и мощевики на покойных и т.п.).
Родители святого Стефана
 |
Дед святого Стефана по матери князь Дьюла (в крещении Стефан), второй в Венгрии по влиянию властитель восточной части Венгрии, уже в 30–40-е годы Х века принял в Константинополе крещение и получил от византийского императора чин патрикия. После крещения «он взял с собою монаха по имени Иерофей, славного своим благочестием. Его патриарх Феофилакт (931–956) рукоположил в епископа Угорщины (Венгрии), и он многих из языческой прелести обратил в христианство. Дьюла и позднее не оставил веры, не оставлял христианских пленников невыкупленными, но выкупал их, подавал им помощь и освобождал их» . Его трудами в восточной Венгрии были построены храмы, посвященные греческим святым. В храмах проводились богослужения по греческому обряду, в подчиненных ему областях вели миссионерскую деятельность византийские и болгарские священники и монахи. Место нахождения епископа было предположительно в городе Марошвар, а затем в городе Чанад.
По свидетельству русского источника XII века, князь Дьюла «умер исполненный истинной христианской верой, сотворил множество угодных Богу дел, в мире ушел в царствие Божие».
Шарлота, мать святого Стефана, дочь Дьюлы, также была обращена в христианство и воспитывалась в христианском духе. После своего брака с венгерским князем Гезой она обратила его в христианство и привела ко крещению. С собой в дом князя она привела христианских священников греческого обряда.
Отец святого Стефана, князь Геза, обратившись от язычества к Евангелию, пожелал распространить его во всем народе, но не преуспел в этом, хотя при нем христианство приняли все его военачальники. На пути распространения христианской веры князь прибегал к принуждению, так что «тех, кого находил уклоняющимися, угрозами и запугиванием направлял на правильный путь».
Такое насильственное распространение веры неугодно Богу, поэтому князю Гезе было чудесное видение, в котором Господь сказал ему: «Не тебе дано выполнить то, что обдумываешь в уме своем, так как руки твои осквернены кровью, но от тебя произойдет сын, которому суждено родиться, которому Господь поручает выполнение всего этого, в соответствии с планом Божественного промысла».
Рождение святого и вступление на трон
Обещанный сын – святой Стефан – родился в 979 или в 980 году. В возрасте трех лет ребенок, носивший до того языческое имя Вайк, был крещен и получил в крещении имя Стефан (на венгерском Иштван). Крещение, по-видимому, проходило по греческому обряду.
По династическим причинам в 996 году святой Стефан взял в жены баварскую герцогиню Гизеллу, воспитанием которой до этого руководил Регенсбургский епископ святой Вольфганг. Сопровождавшие ее в Венгрию священники и монахи начали активную проповедническую работу, благодаря чему усилилось влияние Западной Церкви.
После смерти отца и вступления в 997 году на княжеский трон святой Стефан поставил перед собой задачи укрепления государства и обеспечения победы в Венгрии христианства. Как пишет об этом большое житие святого Стефана, после смерти отца ему пришлось преодолеть внутреннюю войну и он «под знаменем святого Мартина и святого мученика Георгия… искупал народ в воде крещения».
Принятие королевской власти
 |
Корона, которой был коронован святой Стефан, по-видимому, не идентична реликвии, которая использовалась в дальнейшем для коронации венгерских королей. Верхняя часть ее относится к концу ХII века, по-видимому, раньше в ней хранились мощи – череп святого Стефана, а нижняя часть короны состоит из подарка византийского императора Михаила VII Дуки, присланного в 1074 году.
Крещение Венгрии
После коронации святой Стефан продолжил курс на крещение Венгрии.
Если его отец, князь Геза, уничтожал языческие капища, то святой Стефан занялся, прежде всего, организацией проповеднической деятельности и строительством храмов.
Чтобы привлечь народ в храмы по воскресеньям, указом короля проведение ярмарок было определено на воскресный день, в результате чего этот день недели до настоящего времени называется в переводе с венгерского «ярмарочным днем».
Крещение Венгрии проводилось одновременно с ее объединением. Были разбиты восстания мятежных князей Дьюлы и Айтоня, укреплена королевская власть, необходимая для проведения крещения Венгрии.
С целью распространения и укрепления в Венгрии христианства святой Стефан разделил страну на десять епархий. Эстергомтская епархия и, по-видимому, епархия в Калоче получили статус архиепископства. Епархиальные центры, чтобы быть надежно защищенными, размещались, как правило, в королевских замках.
Святой Стефан в полной мере содействовал трудам христианских проповедников, но, в отличие от отца, не применял при этом силу.
В соответствии с указаниями святого Стефана, каждые десять деревень должны были построить храм и снабдить его всем необходимым. Королевская власть взяла на себя снабжение храмов облачениями. На первом этапе это были совсем небольшие храмики, в которых размещались лишь алтарь и могли поместиться только священник и клир, а верующие участвовали в службе, стоя снаружи, но эти храмы создавали возможность для массового приобщения воцерковляющихся венгров к вере Христовой.
Уже в начале царствования, после подавления мятежа феодалов, захваченные у мятежников земли были переданы на строительство монастыря (нынешнего монастыря в Паннонхалме) в честь святого Мартина, происходившего родом из Паннонии (Сабарии). Это был первый монастырь в Венгрии, но не последний, основанный при поддержке святого Стефана. Позднее строились монастыри Печварад (1015), Зобор (1019), Баконьбел (1020) и другие.
Чтобы создать условия для паломничества венгерских христиан к святым местам, праведный Стефан построил паломнические дома и небольшой монастырь в честь своего небесного покровителя в Риме, монастырь и паломнические дома в Иерусалиме, а также «дивно украшенный» храм в Константинополе. На служение в них были направлены священники и монахи из Венгрии.
Законы святого Стефана
Крещение Венгрии закреплялось также на законодательном уровне в так называемых законах святого Стефана, большая часть которых посвящалась делам Церкви. Они начинаются с постановлений о неприкосновенности и особой королевской защите имущества Церкви. «Те, кто в высокомерной гордыне своей думают, что могут захватить дом Бога и без уважения обращаются с имуществом, посвященным Богу… должны быть прокляты, как нападающие на дом Божий… В то же время следует, чтобы они чувствовали на себе и гнев господина короля, чью добрую волю они отвергли и чьи распоряжения нарушили».
В тексте законов есть даже элементы полемики с неверующими, и духовные замечания о принципах христианской жизни. «Не следует слушать тех, кто неразумно утверждает, что Господу нет необходимости в посвященном ему имуществе, то есть, в том, что передано Господу в дар. Это имущество находится под королевской защитой так, как если бы оно было его наследственной собственностью, более того, он защищает его даже сильнее, ведь насколько выше стоит Бог над людьми, настолько важнее имущество Бога по сравнению с имуществом людей. Поэтому обманывается тот, кто занимается своими собственными делами более, чем делами Бога». «Если же какой-либо безумный человек в своем злодействе глупо посмеет отвратить короля от его правильных намерений (по защите церковного имущества)… то, даже, если (в этом человеке) есть нужда для какой либо мирской службы, то пусть король отсечет и выбросит его от себя в соответствии со сказанным в Евангелии: если твоя нога, рука или глаз твой смущает тебя, отрежь или выколи его и отбрось от себя».
Величайшее уважение к священству, как слугам Господним, отражено в главе «О работе священников»: «Да знают все наши братия, что более всех вас работает священник. Так как каждый из вас несет на себе только лишь свои тяготы, а он же несет на себе тяготы, как свои, так и иных людей. И потому, как он за вас, так и вы за него должны трудиться с полной силой, настолько, что если возникнет необходимость, то и жизни свои кладите за них».
Законодательно предписывалось соблюдение всех христианских постов: «Если кто-либо строгий пост, о котором всем известно, нарушит мясоедением, то да будет поститься одну неделю под запором… Если же кто-либо в пятницу, которую соблюдает все христианство, ест мясо, то да будет поститься одну неделю, находясь днем под запором».
Строгие меры вводились для поддержания порядка и благочиния в храмах. Законом предписывалось строго наказывать за неподобающее поведение в храме. «Тем, кто приходит в храм на слушание Божественной службы и там во время литургии перешептываются друг с другом, мешают другим, бесполезно сплетничая, и не слушают Божиих уроков и учения Церкви, если это люди высшего слоя, то их необходимо пристыдить и со стыдом выгнать их храма, если же это люди средних и низших слоев, то во дворе храма у всех на виду связанными их необходимо бичевать и остричь за их великую наглость».
Святой Стефан стремился также определять и некоторые вопросы, относившиеся к выполнению церковных обрядов. Так закон говорит о тех, кто умер без отпущения грехов: «Если кто-либо сделал свое сердце настолько каменным (что должно быть далеко от каждого христианина), что, не внимая совету священника, не хочет исповедовать свои грехи, тот да покоится в могиле без всякого церковного погребения и милостыни как неверующий. Если же покойный умер без исповеди по причине упущения родных и его окружения, то обогатите его молитвами и подайте утешение милостынею, но родные должны искупить свое упущение постом в соответствии с определением священника. Те же, кто попали в беду внезапной смерти, да будут погребены со всеми церковными почестями, так как суды Божии – тайна и нам неизвестны».
Законодательство святого Стефана, заложило основы для укрепления в диком кочевом языческом обществе основ христианской нравственности и морали. Уже последующие правители Венгрии не смогли удержать законодательство на его уровне терпимости к человеческим провинностям. Были введены значительно более строгие нормы наказаний за провинности, в том числе и незначительные.
Личное благочестие святого Стефана
Свое служение святой Стефан был вынужден нести в стране, населенной 120 различными племенами, «необузданным народом», еще недавно разорявшим набегами половину Европы. Языческое жречество сопротивлялось введению христианства, старая племенная аристократия противилась централизации страны. Подавив восстания противников в начале царствования, праведный Стефан не избежал и заговоров родственников в конце своего правления. При всем этом он стремился не допускать ненужной жестокости, был милостив к своим врагам, в особенности к раскаявшимся. Уже с самого начала правления его отличала взвешенность и справедливость поступков.
Во внешней политике святой Стефан старался обходиться без агрессии. При нем воинственный по своему настрою народ был принужден к жизни в мире, кочевники начали переходить к оседлому образу жизни. В тот период через страну был налажен путь для прохождения паломников в Иерусалим. Как сообщает в 1044 году монах Родулфус Глабер, «все в это время, кто следовал из Италии и Галлии ко гробу Господню, стремились, оставив прежний, привычный путь, проходивший по морям, следовать по стране этого короля. Он создал путь, значительно более безопасный, чем все, имевшиеся до того, и когда он видел монаха (паломника), принимал его и нагружал неисчислимым количеством подарков. Под влиянием такого любезного (приема) и дворяне, и относящиеся к простому народу в несчетном количестве шли в Иерусалим» .
Ежегодно король слагал в храме свои полномочия перед Богом, показывая, что получил королевскую власть от Бога лишь во временное пользование, а не навечно. Удивительное христианское смирение короля резко контрастировало с нравом народа, сыном которого он был.
Святой Стефан постоянно раздавал милостыню, в том числе тайно и переодевшись. Однажды во время такой раздачи милостыни нищие вырвали ему часть бороды, но святой только обрадовался этому, возблагодарив Божию Матерь за то, что пострадал Христа ради, и впоследствии еще чаще прибегал к раздаче милостыни.
Постоянно пребывая днем в трудах на благо Церкви и государства, ночи праведный Стефан проводил в слезах и молитвах ко Господу. Господь неоднократно доказывал Свою поддержку святому, в том числе являя ему чудеса. О некоторых из них сообщает большое житие праведного Стефана. В одном случае, предупрежденный во сне о неожиданном приближении печенегов, король сумел вовремя организовать оборону города Фехервар в Трансильвании и разбить врагов. В другом случае, приближавшиеся к Венгрии войска императора Священной Римской империи Конрада по молитве Стефана получили от неизвестных посланников приказание вернуться, и тем самым нашествие было сорвано. Неоднократно, узнав о болезни кого-либо, святой Стефан посылал хлеб, овощи, и больные по его молитвам исцелялись.
Наставления сыну
Характер святого Стефана хорошо отражают его наставления наследнику: «Правь кротко, со смирением, мирно, без злобы и ненависти! Самые прекрасные украшения королевской короны – это добрые дела, поэтому приличествует, чтобы король был украшен справедливостью, милосердием, а также другими христианскими достоинствами».
В составленных им в 1013–1015 годах для поучения наследника престола герцога Имре наставлениях, святой Стефан дает следующие поучения.
Сохранять верность христианской вере. «Если хочешь уважать королевскую корону, прежде всего, завещаю… сохраняй кафолическую (истинную) и апостольскую веру с такой ревностью и неусыпностью, чтобы давать пример всем данным тебе от Бога подданным, чтобы все церковные мужи по достоинству могли называть тебя настоящим христианином». «Верь во всемогущего Бога Отца, Создателя всякого создания, в Его Единородного Сына, Господа нашего Иисуса Христа, о Котором предвозвестил ангел и Которого родила Дева Мария, пострадавшего за спасение всего мира на кресте, и в Духа Святого, говорившего пророками и апостолами, как в единое, абсолютно нераздельное, чистое Божество. Те, кто пытаются… разделить, или приуменьшить, или увеличить Троицу – слуги ереси».
C почтением относиться к Церкви. «Сын мой, изо дня в день со все увеличивающимся усердием тебе необходимо охранять святую Церковь, чтобы она скорее пополнялась, чем уменьшалась. Поэтому и называют первых королей великими, что они увеличили Церковь. Делай и ты так, чтобы твоя корона была прославленнее, жизнь счастливее и продолжительнее».
С уважением относиться к высшему духовенству. «Украшение королевского трона – сословие высшего духовенства… Если они хорошо к тебе относятся, тебе не надо бояться врагов… их молитва предлагает тебя всемогущему Богу. Их необходимо защищать как Божиих людей, тех же кто, не дай Бог, совершил серьезные проступки, необходимо до трех-четырех раз предупредить наедине и лишь затем, если не слушаются, передавать вопрос Церкви».
С уважением относиться к знати и рыцарям. Они воины, а не слуги, над ними необходимо господствовать без злобы, гордыни, мирно, смиренно. «Помни, что все люди рождаются в одинаковом состоянии, ничто не возвышает так, как смирение, ничто так не принижает, как гордыня и ненависть».
Творить праведный суд и быть терпимым. «Если хочешь получить честь твоему королевству, люби справедливый суд, если хочешь держать душу в твоей власти, будь терпеливым». Особо терпеливо необходимо рассматривать дела, по которым полагается высшая мера наказания.
Хорошо относиться к пришельцам-переселенцам . «Та страна, в которой говорят только на одном языке и где известна только одна культура, – слабая и бедная. Поэтому приказываю, сын мой, хорошо принимай иностранцев и хорошо с ними обращайся».
Соблюдать молитвенное правило. Посещая храм Божий, необходимо постоянно молится Богу следующими словами: «Пошли (Боже) со святых небес от трона Твоей славы (мудрость), чтобы она была со мной и помогала, чтобы я мог понять, что Тебе угодно (во все времена)».
Быть милосердным. «Если короля запятнает безбожие и жестокость, напрасно он претендует называться королем, его необходимо называть тираном». «Всегда и во всем, опираясь на любовь, будь милостивым. И не только к семье, родственникам, знати, богатым, соседям, но и к иностранцам, более того – ко всем, кто к тебе приходит. Так как творение любви ведет к наибольшему счастью. Будь милосердным ко всем, кто страдает от насилия, всегда сохраняй в сердце твоем Божие увещание: “Милости хочу, а не жертвы”».
Отношение с Восточной Церковью
Принятие короны от папы не означало разрыва с Византией и Восточной Церковью. Оно имело под собой, прежде всего, не религиозные, а политические причины, а именно: возможность получить королевский титул, не делаясь вассалом императора и папы. Следует учитывать также, что в то время Рим еще был в единстве с остальными патриархатами.
Вся деятельность праведного Стефана свидетельствует об уважительном отношении к Восточной Церкви, о сохранении и развитии связей с Византией, о близких отношениях венгерского и константинопольского дворов. Во второй половине жизни святого Стефана отношения с Византией укреплялись. Был заключен союз. Произошло также и династическое сближение: невестой наследника престола (впоследствии трагически погибшего герцога Имре) стала византийская принцесса.
В это же время (ок. 1118) в городе Веспрем был основан монастырь греческого обряда, посвященный Пресвятой Богородице. Монастырю были подарены в вечное пользование девять сел. Под угрозой проклятия святой Стефан запретил на вечные времена кому-либо, в том числе епископам и даже королю, покушаться на переданные монастырю имущество и владения.
Предположительно, праведный Стефан возобновил в форме монастыря деятельность и греческой епархии в Савасентдеметере. Создававшиеся храмы в ряде случаев посвящались святым, почитаемым, прежде всего, Восточной Церковью (Космы и Дамиана, Пантелеимона, Георгия и др.). На почитание указанных святых при святом Стефане указывает и их изображение на одеянии, изготовленном для планировавшейся коронации наследника – герцога Имре и позднее служившем для коронации венгерских королей.
Примечательно, что на гербе Венгрии, известном как герб святого Стефана, присутствует двойной крест, нехарактерный для католических стран. Вероятно, он повторяет форму креста-мощевика с частичкой Животворящего Креста, полученного праведным Стефаном в подарок от византийского императора Василия II.
Как уже упоминалось, святой Стефан построил монастыри греческого обряда в Константинополе и в Иерусалиме. В стране по-прежнему продолжали жить и проповедовать византийские монахи. О влиянии Восточной Церкви на церковную жизнь Венгрии свидетельствует тот факт, что, несмотря на раскол Церкви, вплоть до XIII века основная масса монастырей по-прежнему проводила службы по уставу греческой Церкви. Позднейшие католические источники полагают, что они подчинялись латинским епископам, но есть основания считать, что в Венгрии и после отпадения Рима долгое время параллельно действовала православная епархия.
Тесные связи с Константинополем продолжались и после смерти святого Стефана. Примером тому были принятие королем Эндре I в 1047 году короны от Константина IX Мономаха и признание на время подчинения Византии, получение новой короны из Византии в 1074 году (она стала частью так называемой короны святого Стефана) и угрозы в XV веке со стороны другого великого венгерского короля Матиаса Корвина, вошедшего в конфликт с папой, перевести Венгрию в Православие. Кроме того, стоит отметить, что в последние десятилетия существования Византии именно венгры чаще всего откликались на просьбы о помощи со стороны угасающей под ударами турков империи.
Кончина праведного короля
Последние годы жизни святого Стефана были омрачены смертью сына – наследника герцога Имре, а также борьбой с мятежными феодалами, боровшимися с престарелым королем за власть и престолонаследие. Сам же король, наряду с решением государственных дел, все чаще проводил время в молитвах. Как повествует об этом большое житие святого, «часто бросался он на колени в святой церкви и со слезами предлагал Богу выполнение Божией воли по Божию усмотрению… Всегда он вел себя так, как если бы находился на суде Христовом» .
Перед самой смертью святой Стефан торжественно передал Церковь Венгрии и саму страну под Покров Пресвятой Богородицы, столь горячо любимой им. Большое житие, составленное епископом Хартвиком, так описывает это. 15 августа, в день Успения Пресвятой Богородицы, перед смертью, праведный Стефан, «подняв вверх руки и возведя глаза к звездам, воскликнул так: Царица Небесная… в последних моих молениях поручаю под Твой покров святую Церковь с ее епископами и священством, страну с народом и с господами, прощаясь с ними, предаю мою душу в Твои руки». Как добавляет епископ Хартвик, король просил в своих молитвах о даровании ему возможности умереть именно в день Успения.
Так и случилось: праведный Стефан отошел ко Господу 15 августа 1038 года и был похоронен при массовом стечении народа в усыпальнице в базилике Успения Пресвятой Богородицы вместе со своим сыном герцогом Имре.
При погребении праведного Стефана, как сообщает житие, произошло много чудес: «пришедшие со всей страны немощные и больные исцелялись, слепые прозревали, хромые обретали крепость ног, прокаженные очищались, боровшиеся за жизнь исцелялись, кто бы какой болезнью ни болел, удостаивались исцеления».
В период междоусобиц средины XI века мощи праведного Стефана были перенесены из саркофага в более безопасное место. Погребение в саркофаге в то время было принято лишь в Византии и в Киевской Руси. Изображения на нем выполнены в византийском стиле и показывают переселение души в небесный Иерусалим, куда так стремился всю свою жизнь святой Стефан. Сам саркофаг сохранился до нашего времени.
После захвата турками в 1514 году Секешфехервара мощи праведного Стефана были в большей части утеряны. Святая десница, а также часть черепа святого, были вывезены и с 1590 по 1771 год находились в г. Дубровнике, затем мощи были возвращены в Венгрию.
С 1951 года мощи находятся в базилике святого Стефана – крупнейшей базилике Будапешта, и являются, наряду с короной праведного Стефана, наиболее почитаемой святыней страны.
20 августа 2006 года одна из частиц сохранившихся мощей святого Стефана была передана православному кафедральному собору Успения Пресвятой Богородицы в Будапеште. Также частица его честных мощей хранится в мощевике храма Христа Спасителя в Москве.
В приходах Венгерской епархии Московского Патриархата очень распространено почитание святого Стефана, к памяти которого православные венгры относятся с большим благоговением, а 20 августа / 2 сентября в его честь совершаются торжественные богослужения во всех храмах.
Грамоте Стефан выучился ещё в Галиции, а дальнейшее образование получил в Киево-Могилянской коллегии . Преподавание здесь велось на латинском языке , в духе строго схоластическом . В последние годы своего пребывания в коллегии Яворский мог воспользоваться лекциями по богословию и философии известного схоласта Иоасафа Кроковского и приобрёл покровителя в лице Варлаама Ясинского , позднее митрополита Киевского. В 1684 году он написал в его честь панегирик : «Hercules post Atlantem, infracto virtutum robore honorarium pondus sustinens», где Геркулес - Ясинский, а Атлант - его предшественник Гизель . Панегирик написан на латинском языке, стихами и прозой, вперемежку с польскими стихами.
Униатство
Покаяние и монашество
Епископ
Приблизительно в это время разыгрался инцидент с Феофаном Прокоповичем. Стефан не желал, чтобы Феофану досталось епископское место. Он видел в его учениях, в его лекциях сильные следы протестантского влияния. Царь выслушал оправдания Феофана и назначил его епископом; Стефан должен был принести извинение перед Феофаном. Он сделал это, чувствуя себя правым. Церковно-административная деятельность Стефана совершенно прекратилась; он не принимал никакого участия в подготовительных действиях к церковной реформе, без него писался Духовный регламент , церковное управление также шло мимо его рук.
Стефан пытался выяснить свое положение и в 1718 году спрашивал царя: 1) возвратиться ли ему в Москву или жить в Петербурге, 2) где жить в Петербурге, 3) как управлять ему издали своей епархией, 4) вызывать ли архиереев в Петербург, 5) как замещать архиерейские места. Царь предписал ему жить в Петербурге, построить подворье на свои деньги, Рязанской епархией управлять через крутицкого архиепископа и т. д. В конце царь писал: «...а для лучшего впредь управления мнится быть должно надобной коллегии, дабы удобнее впредь такое великое дело управлять было возможно». В феврале 1720 года Устав Духовной коллегии был утвержден; через год был открыт Синод ; президентом Синода царь назначил Стефана, меньше всех других сочувствовавшего этому учреждению. Стефан отказывался подписывать протоколы Синода, не бывал в его заседаниях. Никакого влияния на синодальные дела Стефан не имел; царь, очевидно, держал его только для того, чтобы, пользуясь его именем, придать известную санкцию новому учреждению. За все время пребывания в Синоде Стефан находился под следствием по политическим делам. То его оговаривал кабальный человек Любимов в том, что он сочувственно относился к его, Любимова, сочинениям (); то монах Левин показывал, что Стефан будто бы говорил ему: «государь меня определял в Синод, а я не хотел, и за то стоял пред ним на коленях под мечом», и ещё: «и сам я желаю в Польшу отъехать» (). При ближайшем исследовании оговоры оказывались не имеющими оснований, но Стефана постоянно допрашивали. В своей привязанности к основанному им в Нежине монастырю он тоже не находил утешения, потому что обнаружил большое хищение денег, присланных им на устройство монастыря. Все эти неприятности сокращали жизнь Стефану. Свою библиотеку он пожертвовал Нежинскому монастырю, присоединив к каталогу книг трогательную элегию на латинском языке.
Умер в Москве 24 ноября 1722 года . Тело его было отправлено в Рязань, где и погребено в Успенском соборе.
Грамоте Стефан выучился еще на своей родине, а дальнейшее образование получил в Киево-Могилянской коллегии. Преподавание здесь велось на латинском языке, в духе строго схоластическом. В последние годы своего пребывания в коллегии Яворский мог воспользоваться лекциями по богословию и философии известного схоласта Иоасафа Кроковского и приобрел покровителя в лице Варлаама Ясинского, позднее митрополита Киевского. В 1684 г. он написал в его честь панегирик: "Hercukes post Atkantem, infracto virtutum robore honorarium pondus sustinens", где Геркулес - Ясинский, а Атлант - его предшественник Гизель. Панегирик написан на латинском языке, стихами и прозой, вперемежку с польскими стихами. В 1684 г. Стефан уехал из Киева; чтобы получить доступ в католические школы, ему пришлось наружно принять католическое исповедание, под именем Станислава Симона (в те времена такой поступок не был исключительным). Стефан побывал в высших католических школах: в Львове и Люблине он прослушал философию, в Познани и Вильне - богословие, усвоил все начала схоластической премудрости, искусно слагал стихи на латинском, польском и русском языках, писал великолепные панегирики (в честь Мазепы, позднее - Петру). Он вынес также из польских школ основательное знакомство с католическим богословием и враждебное отношение к протестантизму. В 1687 г. Стефан вернулся в Киев, принес покаяние в своем отречении от православной церкви, был принят снова в ее лоно и по совету Варлаама Ясинского в 1689 г. постригся в монахи. Несколько лет он преподавал в Киево-Могилевской коллегии и был ее префектом: он читал риторику, пиитику, философию и богословие. Есть известие (в памфлете "молоток на камень веры" и в письмах иерусалимского патриарха Досифея), что Стефан "весьма папежское учение в киевских учениях утвердил". В споре о времени пресуществления святых даров Стефан не примкнул ни к великоруссам, ни к малоруссам, а держался среднего мнения. В 1697 г. он был назначен игуменом Свято-Никольского Пустынного монастыря. Он был ближайшим помощником Киевского митрополита в его сношениях с Московским правительством, неоднократно исполнял различные церковно-административные поручения и ездил в Москву. В январе 1700 г. митрополит, отправляя Стефана с другим игуменом в Москву, послал с ними письмо патриарху, в котором просил учредить Переяславскую епархию и поставить в епископы одного из двух игуменов. В Москве случайное событие выдвинуло Стефана: умер воевода Шеин, и на погребении его в присутствии царя проповедь поручили говорить Яворскому. Петру понравились и предика, и сам проповедник; он указал патриарху Адриану посвятить Стефана в архиереи какой-нибудь из великорусских епархий, "где прилично, не в дальнем расстоянии от Москвы". Стефан, тяготевший к Киеву, пытался отказаться от этой чести, но в апреле 1700 г. был поставлен в митрополита Рязанского и Муромского. В том же году, после смерти Адриана, царь указал Стефану быть местоблюстителем патриаршего престола. Выбирая Стефана, царь прежде всего видел в нем человека с западной образованностью, которой он не находил в Московском духовенстве. Кроме того в глазах Петра Стефан был человеком новым, свободным от традиций старой московской партии. Приверженцы старины не радовались его назначению. Он был и "обливанцем", и человеком, принесшим из польских школ вместе с латинской ученостью латинские ереси. На первых порах Стефану пришлось оправдываться и опровергать обличения, шедшие от Иерусалимского патриарха. Для Петра, однако Стефан оказался слишком консервативным, а для старорусской партии - совсем уже не таким реформатором; поэтому впоследствии с одной стороны последовало охлаждение, с другой - сближение. Пока деятельность Петра была посвящена политике и войне и заботам о просвещении, Стефан вполне сочувствовал ей. В целом ряде проповедей, в новолетие или по поводу побед, он явился блестящим (с схоластической точки зрения) панегиристом военных дел Петра. В угоду царю Стефан повсюду ставил в архиереи чужеземцев, людей образованных. Московскую академию он реформировал и завел в ней вместо эллинских учения "латинские", т. е. сх
оластику в методах и содержании. Церковно-административная деятельность Стефана была не широка: власть местоблюстителя, сравнительно с патриаршей, была ограничена Петром и в замен Патриаршего приказа был учрежден Монастырский под светским управлением. В духовных делах в большинстве случаев Стефан должен был совещаться с Собором епископов. С течением времени определились ясно ограничительные по отношению к церковной власти тенденции царя. Стало очевидно, что Петр не думает назначать патриарха, а, наоборот, думает уничтожить самое патриаршество. В 1711 г. были введены в церковные суды фискалы от гражданского ведомства. В 1715 г. Петр открыто выразил свое отношение к патриаршеству и иерархам в своих шутовских пародиях на церковные церемонии. В то же время завязываются и крепнут благосклонные отношения царя к протестантам и протестантизму. Стефан оказался в рядах приверженцев старины, стал помехой (правда, далеко не активной) Петру и терял мало-помалу свое значение. Собственно Стефан по складу своей жизни, по своему образованию вовсе не был приверженцем старины; но католические принципы, им усвоенные, мешали ему сочувствовать преобразователю. Иногда содержание протеста, внушенного католицизмом, совпадало с содержанием протеста, шедшего из партии приверженцев старины. Как и последние, Стефан шел наперекор царю в вопросе о размерах церковной власти, так как он из католической системы заимствовал принцип главенства церкви. Отсюда все злоключения Стефана. Пользуясь запутанной формой схоластических проповедей, Стефан нередко делал неприязненные намеки на действия царя. Сознавая свою неспособность к открытой борьбе, он не раз просил об отставке, но тщетно: Петр держал его при себе до самой его смерти, проводя под его иногда вынужденным благословением, все неприятные для Стефана реформы. У Стефана не хватало силы открыто разорвать с царем - и в то же время он не мог примириться с происходящим. В 1712 г. Стефан подверг резкой критике учреждение фискалов, современное положение России, назвав царевича Алексея "единой надеждой" страны. Сенаторы, слушавшие проповедь, поспешили препроводить ее текст царю. Петр оставил Стефана в покое, но сохранил в силе сенаторское запрещение ему проповедовать. При разборе дела об Алексее царь старался добраться до Стефана, желая изобличить его не в мимолетных только сношениях с царевичем. В 1713 г. началось дело Тверитинова и других, увлекавшихся лютеранством. Стефан приложил все свои силы, чтобы изобличить их и тем косвенно обвинить и самого царя, потворствовавшего лютеранам. Это дело (см. Тверетинов) ясно обнаружило диаметральную противоположность тенденций Петра и Стефана и произвело окончательный разлад между ними. Стефан выказал явно пристрастное и нетерпимое отношение к обвиняемым. Пока шел суд над еретиками, он писал обширное сочинение против лютеран: "Камень веры, православным церкви святые сыном - на утверждение и духовное созидание, пресмыкающимся же о камень претыкание и соблазна - на восстание и исправление". Книга имеет в виду специально православных, склоняющихся к протестантству, и обнимает все догматы, оспариваемые протестантами. Каждый догмат излагается, затем доказывается и, наконец, опровергаются возражения на него. Доказательства Стефан берет из Святого Писания, соборных правил святых отцов. Оспаривая протестантские мнения, Стефан обильно черпает доводы из католической системы. Католические элемент вошел в статьи об оправдании, о благих делах, о заслугах сверхтребуемых, о наказании еретиков, Стефан проводил и в жизни; например, к раскольникам он относился по-инквизиторски. Стефан окончил "Камень веры" в 1718 г., но при жизни Петра книга не могла быть отпечатана и была издана только в 1718 г. с разрешения Верховного тайного совета, по засвидетельствованию Феофилакта Лопатинского и под его наблюдением. Протестанты тотчас же по выходе книги начали полемику против нее (рецензия в Лейпцигских ученых актах 1729 г., книга Буддея 1729 г., диссертация Мосгейма 1731 г. и т. д.). Ее взяли под свою защиту католики: доминиканец Рибейра написал опровержение на книгу Буддея. В России вышел злостн
ый памфлет на "Камень веры": "Молоток на камень веры", с выходками против Стефана. В настоящее время за "Камнем веры" остается теоретическое значение: в нем Стефан выставил догматическую систему православной веры. Другую систему дал Феофан Прокопович. "Первая из них, - говорит Ю. Самарин, - заимствована у католиков, вторая - у протестантов. Первая была односторонним противодействием влиянию реформации; вторая таким же односторонним противодействием иезуитской школе. Церковь терпит ту и другую, признавая в них эту отрицательную сторону. Но ни той, ни другой церковь не возвела на степень своей системы, и ни той, ни другой не осудила; следствие, лежащее в основании обеих понятий о церковной системе, церковь исключила из своей сферы, признала себе чуждым. Мы вправе сказать, что православная церковь не имеет системы и не должна иметь ее". Этими словами Самарина определяется значение "Камня веры". Последовавшие за делом Тверитинова события еще больше расширяли пропасть между царем и Стефаном. В 1718 г. состоялся процесс царевича Алексея. Царь указал Стефану приехать в Петербург и держал его здесь почти до самой смерти, лишая его этим даже той незначительной власти, которой он дотоле пользовался. Приблизительно в это время разыгрался инцидент с Феофаном Прокоповичем. Стефан не желал, чтобы Феофану досталось епископское место. Он видел в его учениях, в его лекциях сильные следы протестантского влияния. Царь выслушал оправдания Феофана и назначил его епископом; Стефан должен был принести извинение перед Феофаном. Он сделал это, чувствуя себя правым. Церковно-административная деятельность Стефана совершенно прекратилась; он не принимал никакого участия в подготовительных действиях к церковной реформе, без него писался Духовный регламент, церковное управление также шло мимо его рук. Пытался было Стефан выяснить свое положение и в 1718 г. спрашивал царя: 1) возвратиться ли ему в Москву или жить в Петербурге; 2) где жить в Петербурге; 3) как управлять ему издали своей епархией; 4) вызывать ли архиереев в Петербург; 5) как замещать архиерейские места. Царь предписал ему жить в Петербурге, построить подворье на свои деньги, Рязанской епархией управлять через Крутицкого архиепископа и т. д. В конце царь писал: "а для лучшего впредь управления мнится быть должно надобной коллегии, дабы удобнее впредь такое великое дело управлять было возможно". В феврале 1720 г. устав Духовной коллегии был утвержден; через год был открыт Синод; президентом Синода царь назначил Стефана, меньше всех других сочувствовавшего этому учреждению. Стефан отказывался подписывать протоколы Синода, не бывал в его заседаниях. Никакого влияния на синодальные дела Стефан не имел; царь, очевидно, держал его только для того, чтобы, пользуясь его именем, придать известную санкцию новому учреждению. За все время пребывания в Синоде Стефан находился под следствием по политическим делам. То его оговаривал кабальный человек Любимов в том, что он сочувственно относился к его, Любимова, сочинениям (1721); то монах Левин показывал, что Стефан будто бы говорил ему: "государь меня определял в Синод, а я не хотел, и за то стоял перед ним на коленях под мечом", и еще: "и сам я желаю в Польшу отъехать" (1722). При ближайшем исследовании оговоры оказывались не имеющими оснований, но Стефана постоянно допрашивали. В своей привязанности к основанному им в Нежине монастырю он тоже не находил утешения, потому что обнаружил большое хищение денег, присланных им на устройство монастыря. Все эти неприятности сокращали жизнь Стефана. Свою библиотеку он пожертвовал Нежинскому монастырю, присоединив к каталогу книг трогательную элегию на латинском языке. Умер Стефан в Москве 24 ноября 1722 г. Как проповедник Стефан восхищал своих современников. Даже враги Стефана отзывались о его проповедях следующим образом: "что до витийства касается, правда, что имел Стефан Яворский удивительный дар и едва подобные ему в учителях российских обрестись могли. Мне довольно приходилось видеть, что он своими поучениями мог возбуждать в слушателях смех или слезы, чему много способствовали движения тела, рук, пом
авание очей и лица применение, что природа ему дала". Быть может, манера Стефана Яворского обеспечивала ему успех, для нас в настоящее время совершенно непонятный. И в своем красноречии Стефан оставался верен католическим тенденциям. Проповеди его отличаются отвлеченностью и оторванностью от жизни; построение их в высшей степени изысканное ("люди подобно рыбам. Рыбы родятся в водах, люди - в водах крещения; рыбы обуреваются волнами, люди тоже" и т. д.). С формальной стороны проповеди Стефана обильны натянутыми символами и аллегориями, игрой слов. Вообще они соединяют в себе все характерные черты католической проповеди XVI - XVII вв. Он составил еще, по Мальвенде, сочинение: "Знамения пришествия антихристова и кончины века", на которое ссылались в подтверждение мнения, что Петр - антихрист. После смерти Стефана долго не оставляли в покое; полемисты высказывали даже мысль о том, что Стефан был тайный иезуит. Проповеди Стефана Яворского изданы в Москве, в 1804 - 1805 гг. См. еще "Неизданные проповеди Стефана Яворского", с статьей И.А. Чистовича, Санкт-Петербург, 1867 ("Христианское Чтение", 1867); "Риторическая рука. Сочинение Стефана Якорского, перевод с латинского Фед. Поликарпова", изд. обществом любителей древней письменности; статьи Терновского в "Трудах Киевской Духовной Академии" (1864, т. т 1 и 2) и "Древней и Новой России" (1879), № 8); Чистович "Феофан Прокопович и его время" (Санкт-Петербург, 1868); П.О. Морозов "Феофан Прокопович как писатель" (Санкт-Петербург, 1880); Н.С. Тихонравов "Московские вольнодумцы начала XVIII в. и Стефан Яворский" ("Сочинения", т. II); Рункевич "Из истории русской церкви в царствование Петра Великого" ("Христианское Чтение", 1900). Анализ действительности Стефана как богослова, сановника церкви и проповедника сделан в соч. Ю.Ф. Самарина "Стефан Яворский и Феофан Прокопович" ("Сочинения", т. V, Москва, 1880). См. еще Смирнова "Историю славяно-греко-латинской академии" и Пекарского "Наука и литература при Петре Великом".
Из Киево-Могилянской академией связана жизнь и творчество ст. Яворского, украинского и русского писателя, церковно-политического деятеля, философа. Ст. Яворский (в миру Симеон Иванович) родился 1658 в г.. Явор (теперь Львовская область) в семье мелкопоместного шляхтича, которая впоследствии переехала в с. Красиловка вблизи Нежина. Начальное образование получил в Нежине, закончил Киево-Могилянской академии, а затем, приняв униатство, совершенствовал свои знания в коллегиях Львова, Люблина, Познани, Вильно. Вернувшись в Киев, отказался от униатства, поступил в монахи под именем Стефана. Преподавал в Киево-Могилянской академии поэтику, риторику, философию, теологию. В 1700 возводится в сан епископа и назначается митрополитом Рязанским, а после смерти патриарха Андриана (+1702) - блюстителем патриаршего престола Используя уважение к ст. Яворского как представителя консервативных сил российского духовенства, Петр назначил его президентом Святейшего Правительствующего Синода, которым после реформы русской православной церкви 1721 заменяется патриаршее правление, а единоличное епископское управление епархиями было заменено соборным синодальным управлением через епископа. Умер ст. Яворский в Москве 16 (27) ноября 1722, завещав свою библиотеку Нежинском монастырю.
Ст. Яворский был высокообразованным человеком своего времени. За стихи на украинском, польском, русском и латинском языках получил звание "лавроносного поэта". Как проректор Славяно-греко-латинской академии в Москве реформировал в ней учебный процесс вроде Киево-Могилянской академии и западноевропейских университетов, основал при академии театр. В проповедях поддерживал и обосновывал необходимость реорганизации армии, создание флота, развития торговли и промышленности, распространение образования. Автор многих произведений религиозного и философского характера. На момент написания работы изданы два тома произведений Ст. Яворского, подготовлено к изданию третий из запланированного трехтомника.
Что касается философских взглядов ст. Яворского, то они нашли отражение в его философском курсе "Философские соревнования...", который он читал в Киево-Могилянской академии в 1691-1693 гг. Философский курс ст. Яворского состоял из трех частей: логики, физики и метафизики, что соответствовало тогдашним представлениям о структуре философского знания. Заметное место в курсе занимала натурфилософия, в интерпретации проблем которой он тяготел ко второй схоластики. Несмотря на теологическую направленность курса, в нем содержалось много положений и идей, перекликались с новейшими достижениями научной и философской мысли того времени, близких к взглядам Дж. Бруно, Ф. Бэкона, Р. Декарта, не говоря о прямые ссылки и обращения к трудам Р. Арриаги, Ф. Суареса, Фенсена, то летом.
Следуя общей в то время теистической концепции о сотворении мира Богом, Ст. Яворский, как и другие представители украинской философской мысли, представленные профессорами Киево-Могилянской академии, отождествлял Бога и природу, признавая материальность последней. Само понятие материи он понимал во многих определениях: мать, потому что есть матерью форм; субъектом, потому что в ней субьективуються все изменения; массой, потому что, разделяясь на части, образует различные соединения; происхождению, поскольку возникает принципу порождение вещей; элементом, потому, что все с ней возникает и в ней превращается. С последним ст. Яворский связывал догадку о круговороте вещей в природе. В соотношении формы и материи первенство отводил материи, подчеркивая, что не форма порождает материю, а наоборот, материя является первичным субъектом, поэтому форма зависит от материи. Материя является причиной формы, зависит от нее только Апостериорные. Ст. Яворский считал, что материю бездействует. Она деятельная, и эта деятельность измеряется количественно. Все в природе состоит из материи, потому что в ней нет ничего более раннего по первоматерию. Материя имеет свое собственное существование, отличное от существования формы. Если бы материя существовала благодаря существованию формы, то она создавалась бы столько, сколько создавались формы, потому что сколько раз она приобретала бы все другие формы, столько раз она погибала бы и столько раз переставали бы существовать формы. Материя, утверждает ст. Яворский вслед за Аристотелем, является непороджуваною и неуничтожима. Первоматерию является настоящей материальной причиной формы и сочетания, имеет не только потенциальное бытие, но и настоящее актуальное бытие в отношении вещи. Относительно духовных форм, то, по мнению Яворского, они также производные, вторичные и зависят от материи.
Активность материи ст. Яворский связывал с движением. Движение он делил на четыре вида, которые совпадают с классификацией Аристотеля: рождение и смерть, рост и уменьшение, изменение качества, пространственное перемещение. Интересно, что, задавая вопросы об изменениях вещей, он использовал не просто понятие "отрицание", а "отрицания отрицания", хотя еще не придавал ему формы всеобщности, закона развития.
Признавая объективный характер причинности, Ст. Яворский классифицировал причины по Аристотелю: материальная, формальная, действующая, целевая, делая предположение, что причины, подчиняя последствия, выделяют сами себя в сущность вещей, которые возникают и тем самым определяют их. При этом он был убежден в непосредственной зависимости вещей природы от Бога как творческой причины. В своем курсе ст. Яворский выдвинул ряд догадок относительно соотношения движения и покоя, их противоречивости. В противовес тем, кто считал, что время существует только благодаря интеллекту, он не только отстаивал объективность времени, связывал его с движением, но и отмечал: время есть движение относительно предыдущего положения вещей. По его мнению, каждое непрерывное тело состоит из частиц, способных делиться до бесконечности.
Ссылаясь на принцип Декарта-Гассенди, Ст. Яворский объяснял движением мельчайших частиц тепло и другие изменения природных явлений. Достаточно часто для объяснения непонятных процессов он обращался к действию антиперестазы, под которой понимал смену одного противоположного процесса или явления вследствие присутствия второго, противоположного явления, которое влияет на первое. Например, зимой отверстия земли плотно закрываются и тепло, которым дышит земля, не может выйти. Накопившись, оно согревает пещеру или подвал. Философ был твердо убежден в том, что люди не только способны узнавать определенные вещи, но и сами создавать их, как это сделал Альберт Великий, создав работа.
Курс ст. Яворского включал также курс психологии, который признан одним из первых и наиболее значимых в Киево-Могилянской академии. При изложении этого курса он опирался на труд Аристотеля «О душе», а также на другие произведения, в которых исследовались биологические процессы. Предметом психологии Яворский считал субстанциональную понятие "душа". Душу он рассматривал как форму органического тела, а также тела физического, которое имеет жизнь в потенции, выделяя три ее вида: вегетативную для растений, чувственного для животных, разумную для человека. Опираясь на данные естествознания того времени, Яворский дал достаточно основательную характеристику каждой из них, подчинив этот материал для обоснования своей гносеологической концепции. Яворский не сомневался в том, что объекты ощущений существуют вне нас. Ними встает все то, что противостоит нашим ощущениям и воспринимается ими. Чувственные образы образуются от объектов, хранятся с теми же предметами, от которых они происходят. Ощущение он делил на внешние и внутренние, в определенной степени совпадало с учением Локка о первичных и вторичных качествах. К внутренним ощущениям Яворский относил общее ощущение, представление, образ, память. Исходя из утверждения о чувствительности души, он называл эти ощущения материальными. К внутренним ощущениям относил также сны и фантазии. Органом внутренних ощущений философ считал мозг, а объектами - все то, что воспринимается внешними чувствами. На вопрос, как образуется душа, отвечал в духе сенсуализма.
Несмотря на признание того, что разумная душа создается Богом, Яворский неоднократно подчеркивал ее связи с телом, ставя в зависимость от материи познавательные свойства. При рассмотрении вопроса о соотношении разума и веры придерживался положения о разграничении философии и теологии в соответствии с принципом двойной истины, что давало ему возможность сохранять лояльность по религиозной идеологии, и в то же время подсознательно, даже вопреки своей собственной воле освободить философию ОТ назойливой теологической ожоги. И все же, когда речь шла о вере, он отвергал всякие вмешательства в нее ума, требовал подчинять его авторитета церкви, сборов, догматов, а высшей мудростью считал теологию.
Указанное отнюдь не означало отрицание ст. Яворским разума как такового, его роли и значения в жизни человека. Он был убежден в том, что Бог одарил человека разумом для того, чтобы она узнавала и подчиняла мир для своих собственных нужд, господствовала над "птицы небесные, звери и скоты земные, рыбы, преходящия стезю морские... сами стихии мира сего разуму покорил человеческому, иже где же, воли своей владетельствует. Весть бы, яко же хожет, в свою потребность воздухом обладати, умеет огненное естество хотению своему подчиниты, землю из нея рождаемая более же и в сокровищах ее содержимая знает на свои пожитки располагаты, плоды и богатства ". Не признал он и "судьбы", рока, года, расценивая их как явления человеческой фантазии, потому что не они, а деятельность человека, его разум является залогом человеческого счастья. Но опять-таки на общем фоне приведенного выше ст. Яворский отстаивал идею предсказания всех исторических событий Богом, защищал принципы средневекового богословия от еретических учений, нетерпимо относился ко всяким идей свободомыслия до оправдания убийства еретиков, когда речь шла о религиозной вере. Полностью поддерживая все реформы Петра I, ст. Яворский решительно выступал против подчинения церкви светской власти, утверждая приоритет первой даже в политических делах.
Г. он написал в его честь панегирик: "Hercules post Atlantem, infracto virtutum robore honorarium pondus sustinens", где Геркулес - Ясинский, а Атлант - его предшественник Гизель. Панегирик написан на латинском языке, стихами и прозой, вперемежку с польскими стихами.
Он был ближайшим помощником Киевского митрополита в его сношениях с московским правительством, неоднократно исполнял различные церковно-административные поручения и ездил в Москву . В январе г. митрополит, отправляя Стефана с другим игуменом в Москву, послал с ними письмо патриарху, в котором просил учредить Переяславскую епархию и поставить епископом одного из двух игуменов, присланных им.
Пользуясь запутанной формой схоластических проповедей, митр. Стефан нередко делал неприязненные намеки на действия царя. Сознавая свою неспособность к открытой борьбе, он не раз просил об отставке, но тщетно: Петр держал его при себе до самой его смерти, проводя под его иногда вынужденным благословением все неприятные для него реформы. У митрополита не хватало силы открыто разорвать с царем, и в то же время он не мог примириться с происходящим.
Последовавшие за делом Тверитинова события еще больше расширяли пропасть между царем и митрополитом Стефаном.
После смерти его долго не оставляли в покое; полемисты высказывали даже мысль о том, что Стефан (Яворский) был тайный иезуит .
Проповеди
Как проповедник митрополит Стефан восхищал своих современников. Даже его враги отзывались о его проповедях следующим образом:
"что до витийства касается, правда, что имел Стефан Яворский удивительный дар и едва подобные ему в учителях российских обрестись могли. Мне довольно приходилось видеть, что он своими поучениями мог возбуждать в слушателях смех или слезы, чему много способствовали движения тела, рук, помавание очей и лица пременение, что природа ему дала".
В своем красноречии митрополит оставался верен католическим тенденциям. Проповеди его отличаются отвлеченностью и оторванностью от жизни; построение их в высшей степени изысканное ("люди подобно рыбам. Рыбы родятся в водах, люди - в водах крещения; рыбы обуреваются волнами, люди тоже" и т. д.). С формальной стороны проповеди Стефана (Яворского) обильны натянутыми символами и аллегориями, игрой слов. Вообще они соединяют в себе все характерные черты католической проповеди XVI-XVII вв.
Проповеди Стефана (Яворского) изданы в Москве в 1804-1805 гг.
Труды
- Камень веры . М., 1728, Киев, 1730, М., 1749.
- Знамения пришествия антихристов и кончины века. М., 1703.
- Православие и неправославие.
- Виноград Христов. Чернигов, 1698.
- Собрание сочинений. М., 1804.
Литература
- Поторжинский М., прот. История русской церковной проповеди. Киев, 1891, с. 329.
- Богословский М., прот. Московская иерархия. Патриархи. М., 1895, с. 46-49.
- Здравомыслов К.Я. Иерархи Новгородской епархии, с. 80-86.
- Тихонравов. Московские вольнодумцы начала XVIII в. и Стефан Яворский (Русск. вестн., 1870-1871).
- Есипов. Раскольнические дела XVIII столетия, т. I. (исследов. гр. Талицкого и Варлаама Левина).
- Знаменский П. Духовные школы в России до реформы 1808. Казань, 1881.
- Архангельский А. Духовное образование и духовная литература при Петре В. Казань, 1883.
- Морозов П. Феофан Прокопович как писатель. СПб, 1880.
- Розанов Н. История Моск. епарх. управл., т. I.
- Смирнов С. История Моск. Славяно-Греко-Лат. акад. М., 1855.
- Аскоченский В. Киев с древнейшим его училищем академией, ч. I, с. 225-229, 245-249.
- Каптеров Сношение Иерусалимского патр. Досифея с русским правительством (1699-1707 гг.). М., 1891.
- Морев И., прот. Митр. Стефан Яворский в борьбе с протестантскими идеями своего времени. СПб, 1905.
- Его же Камень веры митр. Стефана Яворского, его место среди отечественных противопротестантских сочинений и характеристические особенности его догматических воззрений. СПб, 1904.
- Рункевич С.Г. История Русск. Церкви под управлением свят. прав. Синода. СПб, 1900, с. 62-91, 166-177.
- Его же Архиереи петровской эпохи в их переписке с Петром Великим, вып. 1, СПб, 1906.
- Его же Александро-Невская Лавра 1713-1913 гг. СПб, 1913, с. 400-404, 554.
- Чистович И. Феофан Прокопович и его время. СПб, 1868.
- Его же Неизданные проповеди митр. Стефана Яворского (Христ. чтен., 1867, ч. I и II).
- Соловьев С.М. История России, кн. III, с. 1361, 1362, 1364, 1365, 1372, 1476, 1527, 1579; кн. IV, с. 18-21, 182, 255-262, 269-274, 275, 277, 280, 281, 410, 426, 427, 445, 484, 488, 917, 921, 1101, 1503-1506; кн. V, с. 214.
- Доброклонский А. Руководство к ист. рус. церкви, вып. IV, М., 1893.
- Евгений, митр. Словарь историч. о бывших в России писателях дух. чина, т. II, с. 251-255.
- Новиков. Опыт историч. словаря о рос. писателях.
- Голиков. Деяния Петра Великого.
- Воздвиженский. История Рязанской Иерархии. М., 1820.
- Бантыш-Каменский. Словарь достопамятных людей русской земли, с. 101-104.
- Самарин Ю.Ф. Стефан Яворский и Феофан Прокопович. М., 1880 (Собрание сочинений Ю.Ф. Самарина, т. V).
- Соколов И. Отношение протестантизма к России в XII и XVII вв. М., 1880.
- Пекарский. Наука и литература при Петре Великом, т. I и II.
- Скворцов Г.А. Патр. Адриан, его жизнь и труды. Казань, 1913, с. 106-108, 117, 118.
- Толстой М.В. Рассказы из ист. Р. Ц., с. 604-606, 613, 614, 619, 620, 627-628.
- Фон Эдинг Борис. Ростов Великий, Углич, памятники худ. старины, изд. Кнебель, Москва, с. 36.
- Поселянин Е. Русская церковь и рус. подвижники 18 века. СПб, 1905, с. 12-16, 19, 49.
- Попов М.С., свящ. Свят. Димитрий Ростовский и его труды. СПб, 1910, с. 120, 130, 131, 193, 234, 235.
- Захарченко М.М. Киев теперь и прежде. Киев, 1888, с. 106, 198.
- Едлинский М., свящ. Подвижники и страдальцы за веру правосл. и землю св. русскую. СПб, 1903, т. III, с. 147-160.
- Заведеев П. История русской проповеди от 17 в. до настоящего времени, с. 40.
- Срезневский В.И. Сборник писем И.Т. Посошкова к митр. Стефану Яворскому. СПб, 1900.
- Устрялов Н. История царствования Петра Великого, 1858, т. 3, с. 357.
- Терновский Ф. Очерки из истории русской иерархии в XVIII в. (Стефан Яворский) (Древняя и Новая Россия, 1879, № 8, с. 305-320).
- Королев А.В. Стефан Яворский, митр. Рязанский. СПб, 1908.
- Муравьев Жития святых Р. Ц., сентябрь, с. 366-367.
- Цыпин А. История русской литературы, т. III.
- Строев П., с. 21, 416.
- Филарет, архиеп. О церковно-ораторских произведениях митр. Стефана. (Воскр. чтен., 1850-1851 гг., XIV, с. 257-265).
- Его же Обзор рус. дух. лит., ч. I, с. 268-273
- Булгаков, с. 1405, 1411.
- Толстой Ю., № 2
- Гатцук. Календарь на 1883 год, с. 135.
- Денисов, с. 291, 303, 805, 910.
- Списки архиереев, № 2.
- Летопись Е. А., с. 686, 696, 700.
- Местоблюститель патр. престола митр. Рязанский Стефан Яворский и Дм. Твертитинов (Приб. к твор. св. отцов, 1862, кн. III).
- История Нежинского Богород. м-ря. М., 1815.
- Историч. свед. о г. Арзамасе, 1911, с. 61.
- Амвросий, Ист. рос. иерархии, с. 133, ч. 1.
- Портреты имен. мужей рос. церкви. М., 1843, с. 27, 28.
- Письма и бумаги имп. Петра Великого. СПб, 1887, т. I-III.
- Журнал мин. нар. просвещ., 1833, февраль, с. 1-41.
- Прав. собес. 1897, ноябрь, с. 620.
- -"- 1899, июнь, с. 776.
- -"- 1902, сентябрь, с. 129.
- -"- 1907, январь, с. 106; июль-август, с. 290, 401.
- -"- 1908, апрель, с. 501.
- -"- 1914, июнь, с. 1017.
- -"- 1915, июль-август, с. 396.
- Труды К. Д. А., 1874, июль, с. 72-121.
- -"- 1875, январь, с. 118-128; март, с. 631-647; май, с. 486-505.
- -"- 1878, апрель, с. 129-190; май, с. 280-281, 293-298.
- Церк. вестн., 1891, № 7, с. 104.
- Русск. инок, 1911, февраль, с. 65, вып. 4.
- Странник, 1863, ноябрь (статья Родосского).
- Рус. вестн., 1872, сентябрь (статья Покровского Н.).
- Прав. обозрение, 1863 г., декабрь.
- -"- 1868, июль, с. 387; сентябрь, с. 29-33.
- -"- 1871, январь, с. 80-90, август.
- Истор. вестн., 1881, февраль, с. 421.
- -"- 1888, февраль, с. 480.
- -"- 1889, май, с. 316.
- -"- 1891, июль, с. 195.
- -"- 1896, май, с. 595.
- -"- 1906, август, с. 523.
- Русская старина, 1876, апрель, с. 877.
- -"- 1879, апрель, с. 747; май, с. 14, июнь, с. 383-384.
- -"- 1880, январь, с. 124-125; март, с. 733.
- -"- 1882, январь, с. 81.
- -"- 1885, октябрь, с. 159.
- -"- 1886, январь, с. 6-11, 23, 24, 26, 36, 265.
- -"- 1887, июль, с. 1-3, 22-26.
- Ж. М. П., 1944, № 9, с. 16; № 12, с. 52.
- -"- 1946, № 6, с. 45-53.
- -"- 1958, № 9, с. 16.
- -"- 1959, № 11, с. 49.
- Изв. Казан. еп., 1869, № 20, с. 605.
- -"- 1884, № 6, с. 235.
- Прав. собес., 1859, май, с. 86-88.
- Русск. архив, 1870, № 4 и 5, с. 762 п/с.
- -"- 1872, № 9, с. 1672.
- -"- 1889, кн. 2-я, с. 129 (Д. Иловайский Моим возражателям).
- -"- 1895, кн. 3-я, № 11, с. 407.
- -"- 1900, кн. 3-я, № 11, с. 428.
- -"- 1901, кн. 1-я, № 3, с. 356-357, 359-362.
- -"- 1903, кн. 2-я, № 5, с. 88; № 8, с. 98.
- -"- 1910, кн. 1-я, № 2, с. 301 п/с.
- -"- 1912, № 6, с. 297; № 9, с. 21.
- Всемирный календарь, с. 103.
- БЭЛ, т. VIII, с. 187-193.
- БЭС, т. II, с. 1973, 2118.
- ЭС, т. XXX-а, (кн. 62), с. 638-641.
- РБС, т. XIX, с. 413-422.
- Н. Д., с. 36.
- Мануил (Лемешевский), митр. Русские православные иерархи периода с 992 по 1892 годы (включительно): Ч. 1-5. Куйбышев, 1971 (машинопись). Ч. 5.
Использованные материалы
- Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Стефан Яворский
- Биография на сайте "Русское Православие"
