Второе Христианское кладбище считается весьма престижным. К тому же оно самое старое в городе, за почти 130-летнюю историю там обрели покой свыше полумиллиона человек. И цифра эта весьма приблизительна, так как в некоторые периоды закапывали много и тайно и никаких отметок в кладбищенской книге не производили. Особенно это касается времен гражданской войны. Тюрьма рядом. Власти менялись и отстреливали неугодных: петлюровцы - большевиков, деникинцев, махновцев и евреев, деникинцы - большевиков, петлюровцев, махновцев и евреев, большевики - ...
Когда-то, до Октябрьской революции, быть захороненным в центральной части кладбища, неподалеку от храма, было весьма почетно. Вечное пристанище обретали тут самые достойные жители Одессы православного вероисповедания. Известные своими богоугодными делами, милосердием, благотворительностью.
Тут же хоронили и воинов, принявших смерть за Бога, Царя и Отечество. Вот, прямо возле церкви, академик Филатов лежит. По полному праву. Истинный был христианин".
При советской власти кладбище сделали интернациональным и на центральных аллеях хоронили только по указанию горкома партии. Старые надгробия генералов царской армии, купцов-меценатов, начальников департаментов, врачей, директоров гимназий сносили.
Покоится там прах и вице-адмирала Жукова, руководителя обороны Одессы. Рядом с полководцами идут ряды скромных плит, под которыми лежат солдаты, сержанты, командиры взводов и батальонов, защищавших либо освобождавших Одессу в годы Великой Отечественной.
Известный одесский артист Михаил Водяной с любимо женщиной и своими героями:
Кладбище дает приют огромному количеству бомжей, они тут днюют и ночуют. Живут. Подрабатывают. Там алюминиевый крест отломают да в скупку отволокут, бронзу с памятника снимут. Или ограду перенесут. Появился и такой бизнес. Люди обеднели, у многих нет денег на установку новой ограды, а тут бомж подходит, предлагает услугу. Некоторые соглашаются, не думая о том, что завтра и эту ограду перетащат. Мрамор тоже снимают, вещь ценная. У милиции до этого руки не доходят. Руководство кладбища пробовало нанять охранную фирму, но толку не оказалось никакого, только зря деньги потратили.
Не в бомжах главная проблема. Надо бы придать этому кладбищу статус памятника истории.
Для увековечивания памяти высокопреосвященного Дмитрия, архиепископа Херсонского и Одесского Городская Дума 20 февраля 1884 г. постановила: соорудить на городские средства церковь на Новом кладбище во имя Св.Дмитрия, митрополита Ростовского, день которого православная церковь празднует 21 сентября. Этим же постановлением были выделенны на сооружение церкви 25 000 руб. В июне 1885 года комиссия по сооружению храма подписала контракт с подрядчиками инженерами Плановским и Гайновским на постройку храма по проекту архитектора Георгия Мелетьевича Дмитренко.
Здание церкви, выполненное в русском ярославском стиле имело много интересных архитектурных решений.
Чудесный по красоте храм стал одним из красивейших в Одессе. Наружная отделка храма изящна и величава. Вместо мраморного сделан красивый мозаичный пол. Простая с виду внутренняя отделка церкви украшена "деревянным иконостасом бирюзового цвета", имеющим оригинальное решение. История храма св. Дмитрия Ростовского интересна еще и тем, что он является единственным одесским православным храмом, который никогда не закрывался, даже в советские времена.
Хоронят здесь и сейчас- но стоит это колоссальных денег.
Информация взята
Молдаванка - район во многом легендарный, хотя на самом деле лишь одна из слободок, возникших вокруг границ портофранко - свободной экономической зоны. Тот самый специфичный характер застройки с "одесскими двориками" возник не от хорошей жизни: Молдаванка расположена неподалеку от Привоза, через дорогу от границы портофранко, и не удивительно, что здесь расцвел криминал в самых разнообразных его видах. Каждый двор - по сути, мини-крепость: все окна выходили внутрь двора и всего пару-тройку - на улицу. Вход - через арку в фасадном здании, если такого нет - строился забор метра 2 высотой, обязательно глухой и каменный. Подобные по планировке дворы-крепости можно встретить и в Старом городе Симферополя, и в горных селениях Карпат. Но мы - в Одессе, а значит не побывать на Молдаванке просто невозможно. Пройдем же мы туда через бывшее Первое христианское кладбище, где было похоронено более 200 000 первых одесситов.
Нет, мы не ошиблись - ныне кладбище представляет из себя парк культуры и отдыха. В 1930-х годах его сровняли с землей, ценности из могил выпотрошили НКВДисты, а на части территории разместили зоопарк. Который еще и расширять собираются! Значение же кладбища в Старой Одессе - приблизительно как Байковое в Киеве или Лычаковское во Львове.
Впрочем, в мэрии не все помнят и чтут своих предшественников. Так, вынашиваются планы расширения того самого зоопарка на костях - речь шла о 2,5 га парка-кладбища, слева от центральной аллеи. Также планировалось отобрать хоздвор трамвайного парка. А на Новошепном ряду планировалось построить паркинг. В результате же планы расширить зоопарк поставили под угрозу трамвайное депо.
Часовня возле раскопанных фундаментов кладбищенской церкви
Кладбищенский храм Всех Святых был закрыт в 1934 году, а в 1935 году разобран. По воспоминаниям свидетеля, в один из дней в начале 1930-х годов, все входы на кладбище были перекрыли сотрудниками НКВД. На самом кладбище специальные работники извлекали гробы из фамильных склепов, вскрывали их (многие из них были частично застеклёнными), извлекали оружие, награды, драгоценности. Все изъятые ценности регистрировали и укладывали в мешки. Если гроб был металлическим, то он тоже вывозился, как металлолом, а останки из него высыпали на землю. Таким образом прах многих погребённых был просто рассыпан на поверхности земли.
Храм в прямом смысле слова сровняли с землей, нижний ярус частично сохранился
Вынося на сессию горсовета вопрос о расширении территории зоопарка за счет парка «Преображенский», городские власти Одессы нарушили 12 законодательных и нормативных актов. Об этом в ходе заседания «круглого стола», организованного Общественным советом при главе Одесской облгосадминистрации, заявила член совета Ирина Голобородько.
«Я люблю животных. В нашем зоопарке они содержатся в ужасающем состоянии. Зоопарк нужно реконструировать, но не за счет же праха и памяти великих одесситов, строивших наш город», - считает общественный деятель. По словам И. Голобородько, греческая диаспора Одессы давно просит выделить ей участок для восстановления разрушенного храма Во имя Всех Святых, который находился в парке.
…Депутат горсовета Светлана Фабрикант заявила, что для нее, как для инициатора создания комиссии по вопросу парка Преображенский, появление данного проекта решения сессии явилось полной неожиданностью. По словам С. Фабрикант, когда она занимала пост и.о. вице-мэра, было два инвестора, готовых реализовать проект переноса зоопарка на место нынешнего парка им. Ленинского комсомола. Также по данным депутата, есть проект строительства бизнес- и торгового центра на месте парка Преображенский. Он прошел все согласования. В том числе и Управления охраны объектов культурного наследия облгосадминистрации. Что же касается захоронений, то они находятся на поверхности. И чтобы их повредить, глубоко копать не надо, подчеркнула С. Фабрикант.
А вот и Молдаванка! Улица Адмирала Лазарева, угол Мечникова
Вики: В конце 1700-х годов Молдаванка представляла собой отдельное поселение, состоящее из двух десятков домов, но в 1820 году эта местность вошла в состав города. Это было рабочее предместье Одессы, где разместились промышленные предприятия и где проживали их работники. Границы Молдаванки: восток — ул. Старопортофранковская; север — ул. Градоначальницкая; запад — ул. Балковская; юг — ул. Заньковецкой и генерала Цветаева.
Водилы!
По Лазарева и пойдем. Одноэтажный дом с аркой
Заглянем внутрь.
На удивление, разваливающихся домов очень мало, заброшек нет
Вот так!
Углубимся дальше, в сторону промзоны, по Высокому переулку, и выйдем на улицу Генерала Цветаева. Там дворы поменьше, поплотнее
Приблизительно половина дворов закрыты, зачастую обычными кодовыми замками
Какой-то обветшалый декор, спутанная проводка, новенькая таблика на украинском языке
В арках зачастую висят разнокалиберные почтовые ящики
Типовая Молдаванка.
Здесь даже есть техэтаж и новый декор арки
Дворик с многочисленными достройками
И снова ящики
Этот двор оказался открыт настежь, что редкость
Увы, застройщики добрались и до Молдаванки - на другой стороне улицы Цветаева на месте промзоны строят такую хрень
Здесь посреди дворика воздвигнут грандиозный сарай - памятник архитектуры и градостроительства дворового масштаба
Немало же дворов превратились в место парковки
Террасы, веранды, балконы...
Улица. Ныне на Молдаванке довольно спокойно, к туристам привыкли, но сомнительного контингента в виде спившихся аборигенов здесь в разы больше, чем в других районах
Вот мы и вышли к Алексеевской площади
Осторожно, злая собака!
Магазин на углу (с)
Дома выходят на площадь
Здесь уже на первых этажах были магазины с подвалами - классическая еврейская застройка
Вид на улицу Болгарскую - видно, что ближе к бывшей границе портофранко высотность и опрятность домов увеличивается
Вот мы и вышли на Алексеевскую площадь. А Молдаванка еще будет!
Ста́рое христиа́нское кла́дбище в Оде́ссе (другие названия - Первое христианское кладбище, Преображенское кладбище) - комплекс кладбищ в городе Одесса , существовавший с момента основания города по начало 1930-х годов , когда он был уничтожен вместе со всеми памятниками и могилами. На территории кладбища был разбит парк культуры и отдыха - «Парк Ильича » (впоследствии «Парк Преображенский») и зоопарк . Захоронения на кладбище проводились до второй половины 1880-х годов , затем были запрещены из-за отсутствия места; выдающиеся личности, по специальному разрешению, и ближайшие родственники уже захороненных хоронились вплоть до уничтожения кладбища в 1930-х годах. На кладбище было захоронено около 200 тысяч человек, включая первостроителей и первых жителей Одессы .
История
Старые городские кладбища, разделённые по вероисповеданию покойного - христианское , еврейское (первые захоронения на еврейском комплексе кладбища датировались 1792 годом ), караимское , мусульманское и отдельные участки захоронения самоубийц , погибших от чумы и воинские - появились в Одессе в период её зарождения в самом конце Преображенской улицы . Со временем территория этих кладбищ слилась воедино и это кладбище стали называть Старым, Первым или Преображенским кладбищем Одессы .
За годы существования кладбище постоянно расширялось, достигнув к началу ХХ века площади в 34 гектара, стало занимать территорию между улицами Мечникова и Ново-Щепным рядом, переулками Высоким и Трамвайным, а также образовавшуюся вдоль улицы Водопроводной «Чумную гору». Вначале кладбище было окопано рвом, а впоследствии обнесено каменной стеной. 25 августа 1820 года состоялось освящение кладбищенского православного храма во имя Всех Святых , строительство которого было начато в 1816 году. В 1829 году была сооружена богадельня , основание которой было положено взносом вдовы одного из первых городских голов и богатого купца Елены Кленовой, в 6 тысяч рублей. В её честь одно из отделений именовалось Еленинским. Богадельня была построена недалеко от храма. Позднее, уже на средства Г. Г. Маразли и по проекту архитектора А. Бернардацци , было сооружено новое здание богадельни (по адресу улица Мечникова, дом 53), а в 1888 году по проекту архитектора Ю. М. Дмитренко по адресу улица Новощепной ряд дом 23 было построено здание детского приюта .
В марте 1840 года состоялись торги на отдачу в подряд копания могил на кладбище. С 5 июня 1840 года была установлена следующая плата: для дворян, чиновников, купцов и иностранцев - летом 1 рубль 20 копеек серебром; зимой - 1 рубль 70 копеек; для детей указанных сословий - 60 и 80 копеек соответственно; мещане и прочие звания - 50 и 75 копеек, а их дети - 40 и 50 копеек соответственно. С бедных плата не взималась. В последующий период существования кладбища эта плата несколько раз повышалась.
До 1841 года за порядком на кладбище следило несколько организаций - городской приказ общественного презрения, духовный приют православной церкви Во имя Всех Святых и совет Евангелической церкви. С 1841 года всё кладбище (за исключением участка Евангелической церкви) было отдано в распоряжение городского приказа общественного презрения. Городская дума несколько раз выносила на свои заседания вопросы связанные с наведением порядка на кладбище - в 1840 году рассматривался вопрос «О замеченных беспорядках на Одесском городском кладбище», в 1862 году - «О воровстве и повреждениях на одесских городских кладбищах», случаи крупного воровства разбирались в 1862, 1866, 1868, 1869 годах - Одесский градоначальник принял меры «по устранению бесчинств, производимых на городских кладбищах».
В 1845 году по приказу одесского Градоначальника Д. Д. Ахлестышева кладбище разбито на правильные квадраты и был составлен план кладбища. Аллеи кладбища были вымощены щебнем и крупным песком, обсажены деревьями, 500 саженцев поступили безвозмездно из питомника Ж. Десмета , который возглавлял Одесский ботанический сад и выращивал на своём хуторе растительность для озеленения города. Могилы стали рыть поквартально по заранее составленному плану. В 1857 году городом был утверждён штат на управление городским кладбищем, а в 1865 году - утверждены правила посещения кладбища частными лицами.
В 1865 году произошли изменения в городском управлении. Приказ общественного презрения был упразднён и заменён Городским общественным управлением. Кладбище перешло в его ведение. В 1873 году городские кладбища перешли в ведение Хозяйственно-строительного ведомства городской управы.
Описание
О первых нескольких десятках лет существования кладбища известно очень мало. Близость Греции и Италии и преобладание в первые годы существования Одессы в населении города представителей этих народов, послужили к тому, что одесские кладбища стали украшаться мраморными памятниками. Кладбище представляло собой лес самых разнообразных памятников из белого, серого и чёрного мрамора, в числе которых было очень много дорогих и оригинальной работы. Можно было встретить даже целые часовни белого мрамора. Кроме мрамора широко использовался гранит .
Одним из выдающихся по красоте и богатству являлся фамильный склеп Анатра . Он располагался на главной аллее справа от входа и представлял собой большую часовню розового и чёрного шлифованного гранита, очень изящно отделанную. Рядом с ней находились часовни-склепы графини Потоцкой, Кешко (отца сербской королевы Натальи), Маврокордато, Драгутина, Завадского и других. С левой стороны за церковью располагалось могила Фонвизина, надгробие которой было выполнено в виде гигантского размера чугунного креста с бронзовым распятием. В XII квартале располагался большой каменный памятник, носящий название «София». Принадлежность памятника к концу XIX уже была позабыта, но памятник приобрёл зловещую известность - по его углам были расставлены пустые бутылки, которые в ветреную погоду издавали «целый оркестр» пугающих посетителей звуков .
На кладбище было похоронено много исторических личностей, среди них: генерал Фёдор Радецкий , чей надмогильный монумент мог бы послужить украшением любой их городских площадей; сподвижник Суворова бригадир Рибопьер ; капитан английского парохода «Тигр» .
Исследователь одесской истории А. В. Дорошенко так описывал круг лиц, захороненных на кладбище :
Здесь похоронена вся одесская знать, первостроители Города и Порта. Здесь…никому неведомо где, лежит брат Пушкина Лев Сергеевич . Лежат, лишённые надгробий и эпитафий, суворовские генералы и герои двенадцатого года , герои Шипки и Первой мировой войны …всех российских орденов кавалер от Св. Анны 4 ст. до Св. Андрея Первозванного (с бантами, бриллиантами, короной и без); рядовые, корнеты (фендрики) и штык-юнкера, унтер-лейтенанты, прапорщики и поручики, есаулы и сотники, ротмистры и капитаны, полковники и генерал-майоры, погибшие в бою, а также умершие в госпиталях от ран воины всех этих бесчисленных сражений России. И цивильные горожане… видные учёные России - профессора и академики, доктора богословия и физики, математики и психологии, права и зоологии, медицины и механики, филологии искусств, а также чистой математики; ректоры Новороссийского университета (семь) и директоры Ришельевского лицея; друзья и враги А. С. Пушкина…; негоцианты и купцы; бароны, графы и князья; тайные советники и патологоанатомы; археологи и нумизматы; консулы и владельцы корабельных контор; градоначальники (четверо) и городские головы; российские дипломаты; архитекторы, строившие Город; артисты и директора театров; литературы и художники; и композиторы… и многие среди них … потомственные и почётные граждане Города…
- Дорошенко А. В. Переправа через Стикс
Уничтожение
В 1920-х годах в связи с приходом советской власти кладбище стало приходить в запустение из-за отсутствия ухода, грабежей и целенаправленного разрушения. В соответствии с общей советской политикой ликвидации кладбищ некрополь уничтожался с 1929 по 1934 годы . По решению большевистских властей надгробья кладбища стали разбирать с целью утилизации и освобождения территории для иных нужд, доступные захоронения подверглись организованному ограблению. Кладбищенский храм Всех Святых был закрыт в 1934 году, а в 1935 году разобран. В 1937 году на части территории кладбища был открыт «Парк культуры и отдыха им. Ильича», с танцплощадкой, тиром, комнатой смеха и прочими полагавшимися аттракционами, а затем оставшуюся его территорию занял зоопарк - парк «культуры» создавался и существовал просто на могилах, на которых были устроены аллеи, площади, аттракционы. В условиях жизни советского общества 1930-х годов одесситы не могли заниматься перенесением останков своих родственников на другие кладбища; достоверно известно лишь перенесение останков двух художников. Необходимо отметить, что параллельно с разрушением кладбища на нём производились новые захоронения .
По воспоминаниям свидетеля, в один из дней в начале 1930-х годов, все входы на кладбище были перекрыли сотрудниками НКВД . На самом кладбище специальные работники извлекали гробы из фамильных склепов, вскрывали их (многие из них были частично застеклёнными), извлекали оружие, награды, драгоценности. Все изъятые ценности регистрировали и укладывали в мешки. Если гроб был металлическим, то он тоже вывозился, как металлолом, а останки из него высыпали на землю. Таким образом прах многих погребённых был просто рассыпан на поверхности земли .
Планы дальнейшего использования территории бывшего кладбища
На территории бывшего Старого кладбища в начале XXI века располагались Одесский зоопарк, хоздвор Одесского трамвайного депо и «историко-мемориальный парк „Преображенский“» - бывший «парк культуры и отдыха имени Ильича» - переименованный так решением Одесского горисполкома в 1995 году , но оставшийся со всеми атрибутами «парка культуры и отдыха» - аттракционами , «детскими площадками», предприятиями общественного питания , комнатой смеха и прочими подобными заведениями. Общественность Одессы называла подобное использование территории бывшего кладбища «…актом вандализма, поругания памяти о предках». Отмечалось, что это противоречит уважению «…к истории вообще, к родному городу, к своему государству…» и противоречит законодательству Украины , прямо запрещающему какое-либо строительство на территории кладбищ, пусть и бывших, и приватизацию их территорий, а территория бывшего Старого кладбища ещё в 1998 году была включена в список исторических памятников Одессы, на этой территории нельзя ничего размещать, кроме мемориалов и парков .
Целями создания «историко-мемориального парка» были названы организация религиозной, культурно-просветительской и музейной деятельности «для недопущения в дальнейшем актов вандализма, почитания памяти похороненных на Старом кладбище основателей и первых жителей Одессы, героев Отечества и исторических событий, связанных с ними, популяризации знаний о выдающихся жителях нашего города и государства, истории Одессы». Предлагалось оформить территорию парка (планировка, благоустройство, озеленение), воссоздать некоторые разрушенные сооружения (ворота, аллеи, храм Всех Святых), создать мемориальные сооружения, проводить на территории парка краеведческие исследования и историко-мемориальные мероприятия, создать музей «Старая Одесса», в экспозицию которого бы вошли экспонаты, рассказывающие об истории города и о судьбах его жителей, захороненных на кладбище .
Список захороненных
См. также
Напишите отзыв о статье "Старое христианское кладбище (Одесса)"
Примечания
- Дорошенко А. В. ISBN 966-344-169-0 .
- Головань В. Статья
- Коханский В.
- из-за массового террора , голодомора и прочих обстоятельств
- Калугин Г.
- Шевчук А., Калугин Г.
- Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: Газета. - 8 июня 2006. - № 83 (8425) .
- Решение № 205 от 02.06.1995 г., подписанное Э. Гурвицем , гласило: «Учитывая, что в 30-е годы было по-варварски уничтожено Первое Христианское кладбище в г. Одессе, где покоился прах многих (более 250 человек) выдающихся общественно-политических деятелей, негоциантов, предпринимателей, архитекторов, художников, писателей, людей искусства и просто граждан г. Одессы, во искупление вины перед ними, реконструировать разбитый на этом месте парк им. Ильича с переоборудованием его в историко-мемориальный парк с выносом оттуда всех увеселительных объектов и сооружений» (Шевчук А., Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: Газета. - 14 августа 2010. - № 118-119 (9249-9250) . )
- Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: Газета. - 22 декабря 2011. - № 193 (9521) .
- Онькова В. (рус.) // Вечерняя Одесса: Газета. - 3 февраля 2011. - № 16 (9344) .
- Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: Газета. - 21 мая 2011. - № 73-74 (9401-9402) .
Литература
- авторский коллектив. Первые кладбища Одессы / редактор и составитель М. Б. Пойзнер. - 1-е. - Одесса: ТЭС, 2012. - 640 с. - 1000 экз. - ISBN 978-966-2389-55-5 .
- Дорошенко А. В. Переправа через Стикс. - 1-е. - Одесса: Optimum, 2007. - 484 с. - (Вся). - 1000 экз. - ISBN 966-344-169-0 .
- Коханский В. Одесса и ея окрестности. Полный иллюстрированный путеводитель и справочная книга.. - 3-е. - Одесса: Л. Нитче, 1892. - С. 71. - 554 с.
Ссылки
- Головань В. (рус.) . Статья . Сайт «Таймер» (27 февраля 2012). Проверено 4 мая 2012. .
- Калугин Г. (рус.) . Сайт «Рупор Одессы» (8 октября 2011). Проверено 4 мая 2012. .
- (рус.) . фоторепортаж . Сайт «Рупор Одессы». Проверено 4 мая 2012. .
- Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: газета. - 8 июня 2006. - № 83 (8425) .
- Шевчук А., Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: газета. - 14 августа 2010. - № 118-119 (9249-9250) .
- Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: газета. - 21 мая 2011. - № 73-74 (9401-9402) .
- Онькова В. (рус.) // Вечерняя Одесса: газета. - 24 сентября 2011. - № 142-143 (9470-9471) .
- Калугин Г. (рус.) // Вечерняя Одесса: газета. - 22 декабря 2011. - № 193 (9521) .
- Дукова Д. (рус.) // Вечерняя Одесса: газета. - 23 февраля 2012. - № 27-28 (9553-9554) .
|
||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||
Отрывок, характеризующий Старое христианское кладбище (Одесса)
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.
Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d"elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там. Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n"y a pas d"autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C"est un rayon de lumiere dans l"ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d"une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Доводилось ли вам когда-нибудь бывать на христианском кладбище в мусульманской стране? А мне вот минувшим летом удалось совершить небольшую экскурсию по старому христианскому кладбищу, расположенному едва ли не в центре Ашхабада . Эта прогулка оставила мне целую массу впечатлений, в основном неприятных и даже немного жутких: та разруха, которую я увидел на фоне новых беломраморных зданий, рождала в голове лишь вопросительные знаки и знаки (если бы, конечно, таковые существовали) недоумения. Чуть позже выяснились кое-какие детали и нюансы, которые в принципе начали ставить вещи на свои места, но то, что я увидел и испытал тогда, во время хождения по кладбищу, осталось со мной, пожалуй, навсегда.Если из центра города двигаться по Проспекту Нейтралитета (Битарап шаёлы) на север, то вскоре, после пересечения с железной дорогой, вы увидите примерно следующую картину: по левую сторону от дороги будут стоять красивые современные здания, среди которых можно рассмотреть штаб-квартиру турецкой компании "Полимекс" (контора, которая строит всю самую дорогую монументальщину в городе и стране), а по правую сторону - высокий бетонный забор, огораживающий приличный кусок территории, вглубине которой прячутся маковки православного храма (одного из двух в Ашхабаде). Вот за этим забором и находится старое христианское кладбище, открытое в 1880 году, в том самом году, когда и возник Ашхабад .
В ночь на 6 октября 1948 года туркменская столица пережила ужасное 8-балльное землетрясение, в результате которого было уничтожено более 90 процентов строений и погибло 2/3 населения города. Значительная часть жертв того землетрясения была похоронена именно здесь , о чём сегодня напоминает мраморная табличка, установленная у входа на территорию.
О том, как же сегодня выглядит это "памятное" кладбище и как я вообще оказался в тех местах, смотрим и читаем под катом.
Со стороны Проспекта Нейтралитета вход на территорию кладбища отсутствует, для того, чтобы сюда попасть, необходимо заходить со стороны жилого двора одного из домов района ХитрОвки
Памятная мраморная табличка у входа на территорию кладбища. Писали явно не русские: "На этом месте кладбище захАронены жертвы Ашхабадского землЯтрИсения 1948-года"
Прохожу на кладбище. Сегодняшний вечер я решил посвятить одному семейному делу. В 1960-70-х годах в Ашхабаде жил и работал мой двоюродный дядя Егор Егорович. Работал водителем в какой-то дорожностроительной конторе. Жил он один, семьи не имел и в 1974 году умер. Вот это вся информация которую я знаю про дядьку.
Понятное дело, что найти с такими исходными данными место захоронения своего родственника маловероятно, но я всё же решил хотя бы если не найти его могилу, то хоть походить где-то рядом с этим местом. Сейчас же, стоя на этом кладбище, я понял, что пришёл не туда.
Фотографии кликабельны
 |
 |
Повстречавшийся мне на пути батюшка сообщил, что последне захоронение на этом кладбище датируется 1962 годом , то есть могилы моего дяди здесь нет и быть не может. Впрочем я не спешу уходить, потому как передо мной находится большой кусок земли находящийся в абсолютно запущенном состоянии - на это надо посмотреть.
Большинство могил либо не имеют оград, либо ограды эти поломаны или погнуты.
Многие памятники разбиты, кресты выдраны из земли
В ноябре 1998 года усилиями трёх дипломатических миссий (России, Украины и Армении) на кладбище была проведена акция по благоустройству. Мероприятие приурочили к 50-летию со дня разрушительного Ашхабадского землетрясения. Тогда же в 98-м году пресс-атташе российского посольства указывал ещё одну причину проведения данного мероприятия: "...крайне запущенное состояние кладбища, которое является сегодня пристанищем для городских бомжей."
Проводилось ли что-нибудь подобное с тех пор, я не знаю, но летом 2015-го самое старое кладбище Ашхабада выглядит так
И вот так
Сразу за забором находится жилой двухэтажный дом, жители которого, видимо довольно просто решили проблему с утилизацией различных бытовых отходов. А может всё-таки опять бомжи во всём виноваты?
На оградах лежат куски пластикового сайдинга, оставшиеся у кого-то после ремонта; на перекладинах крестов можно встретить старые автомобильные покрышки, приводные резиновые ремни или даже трёхлитровые стеклянные банки.
На могилах среди всего прочего можно повстречать: пластиковые вёдра от краски, коробки от обуви, саму изношенную обувь, картофельные очистки, тряпьё и, конечно же, много-много пластиковых бутылок. От увиденного стало как-то так противно, в голове только что и мелькало "да как же так-то?", но всё же сразу сдаваться я не собирался.
Усиливал гнетущее состояние очень резкий и сильный запах болотного аира (терпеть не могу эту вонь), заросли которого были где-то неподалёку.
Большинство крестов имеют необычную для моего восприятия конфигурацию - удлинённая косая перекладина. Это уже во время августовского трипа по Армении, я знал, что такие кресты ставят на могилах православных армян .
Оказывается, в Ашхабаде всегда существовала довольно большая армянская община. Многие, конечно же, погибли в ночь с 5 на 6-е октября 48 года. Не знаю как обстоят дела с армянами в Ашхабаде сегодня, но смотреть за могилами родственников тут явно некому.
Опять же уже после своей экскурсии, я узнал, что это кладбище сильно пострадало от экстримистких действий во время майских "армянских погромов" в 1989 году
, подоплёкой которым стало деление сфер влияния на формировавшемся тогда свободном рынке.
Многие могилы армян в Ашхабаде были осквернены и случилось это 2 мая 1989 года . При этом все мы знаем, что уже в январе 1990-го Туркменистан принимал паромы с армянами, спасавшимися от ужасных погромов в Баку .
 |
 |
1948-й год - самый часто упоминаемый на здешних надгробьях
По рассказу здешнего батюшки, на кладбище, помимо христианских есть и мусульманские захоронения.
В кадре Свято-Никольский православный храм - один из двух действующих в Ашхабаде.
 |
 |
 |
 |
Вдалеке блестит шпиль Ашхабадского железнодорожного вокзала , а ещё дальше видны горы Копетдага
Армянские захоронения
Совсем недавно я переписывался с человеком, который пару лет назад переехал из Ашхабада в Гродно на ПМЖ. Он посоветовал искать могилу моего дядьки на старом кладбище в районе улицы Ватутина, что совсем недалеко от аэропорта. На том кладбище хоронили до середины 90-х, оно более новое, однако человек заверил меня, что посетив его, я испытаю ещё больший шок - настолько там всё запущено. Делать нечего - посещу и его. А то может и снесут вовсе к Азиаде.
Это был старейший в городе комплекс захоронений, отразивший как национальный состав, так и религиозную принадлежность жителей Одессы. Он включал в себя христианское, еврейское, мусульманское и караимское кладбища.
Выделением воинского и чумного («Чумка») кладбищ некрополь отражал особенности города как морских ворот и значительного сосредоточения войск. Специальный участок был выделен для самоубийц.
За время своего существования кладбище неоднократно расширялось, достигнув к началу ХХ века площади в 34 га. Вначале кладбище было окопано рвом, а впоследствии обнесено каменной стеной. 25 августа 1820 года состоялось освящение кладбищенской церкви во имя Всех Святых, заложенной ещё в 1816 году. «Простой, но красивой архитектуры храм привлекал внимание молящихся», - отмечали современники. В 1898 году на средства графини Е.Г. Толстой у главного входа в церковь был сооружён каменный тамбур, предохранявших богомольцев от сквозного ветра и пыли.
В 1829 году недалеко от церкви на пожертвования одесситов была учреждена богадельня, основание которой было положено взносом в 6 тысяч рублей вдовой именитого купца, одного из первых городских голов, Еленой Кленовой. В её честь одно из отделений именовалось Еленинским. В память императора Александра II на средства Г. Г. Маразли по проекту архитектора А. Бернардацци было сооружено новое красивое здание богадельни (Мечникова, 53), а в 1888 году по проекту архитектора Ю. Дмитренко построили здание детского приюта (Новощепной ряд, 23).
При описании кладбища современники всегда отмечали «целый лес великолепных памятников», чаще всего принадлежащих людям, имена которых воскрешают славное прошлое нашего города. Особым изяществом отличались склепы потомственного почётного гражданина Алексея Пашкова, бывшего в 1863 году городским головой;
португальского консула в Одессе графа Жака Порро;
семьи купца 1-й гильдии Осипа Бирюкова, где кроме него были похоронены его жена Александра и сын Николай, а также комплекс захоронений хорошо известной в Одессе семьи Лессаров.
Одним из выдающихся по красоте и богатству был склеп семьи Анатра. Находился он при входе на кладбище с правой стороны на второй аллее. Это была большая, изящно отделанная часовня в римском стиле из чёрного и розового шлифованного гранита. Выходцы из Италии в 1876 году в Одессе официально оформили торговый дом «Братья Анатра». Семья Анатра занимались перевозкой грузов, преимущественно зерна с Днестра, Буга и Днепра.
Неподалёку располагались часовни-склепы известных одесских предпринимателей Родоконаки. Все потомки Пантелеймона Родоконаки, умершего в 1871 году, были купцами 1-й и 2-й гильдии, потомственными почётными гражданами. Дети, внуки и правнук Пантелеймона Амвросиевича были похоронены в семейном склепе.
Резко отличался от других богатой отделкой семейный склеп графов Толстых, расположенный напротив церкви. Там похоронили главу семьи Михаила Дмитриевича Толстого. В 1847 году приехал в наш город отставной полковник гвардии, участник многих военных походов и сражений, действительный статский советник, богатый помещик, владелец винокуренных и сахарных заводов, вице-президент, а потом и президент общества сельского хозяйства Южной России, председатель и член многих комиссий и благотворительных организаций, уважаемый и почитаемый в Одессе человек.
В недавно отделанном доме на Сабанеевом мосту, где ныне Дом учёных, в мае 1898 года была отслужена панихида по скончавшемуся 63-летнему графу Михаилу Михайловичу (старшему). Он был попечителем Городского театра, вложил громадные средства на строительство нового театра. Супруги М.М. и Е.Г. Толстые в память о похороненном в склепе сыне Константине и его жене открыли летом 1891 года детскую столовую.
На кладбище нашли свой последний приют многие герои Отечественной войны 1812 года. Сразу за церковью была могила Ивана Васильевича Сабанеева с оригинальным мраморным памятником в виде гроба. «Умница и образованный Сабанеев», как говорили о нём в армии, успел не только окончить Московский университет, но и отличиться в последних сражениях Русско-турецкой войны 1787-1791 годов при штурме предместья Варшавы, Праги в войсках А.В. Суворова. Летом и осенью 1812 года боевой генерал прикрывал южные границы империи. Сражался при Березине, преграждая путь отступающей армии Наполеона. Воевал во Франции, не раз брал на себя руководство боем. После войны с 1816 года Иван Васильевич жил в Одессе, в 1825 году приобрёл дом на Надеждинской, был одним из крупнейших дарителей городской библиотеки. Умер генерал от инфантерии И.В. Сабанеев 29 августа 1829 года.
Генерал от инфантерии Иван Никитич Инзов - один из 322 героев Отечественной войны 1812 года, чей портрет украшает стену Военной галереи Зимнего дворца, - умер 27 мая 1845 года и также похоронен в Одессе. Участвовал в турецком, польском и итальянском походах А.В. Суворова, был сподвижником М.И. Кутузова. Шпага генерала И.Н. Сабанеева хранится в нашем историко-краеведческом музее, его имя - гуманиста, просветителя, государственного деятеля, председателя Попечительного комитета об иностранных колонистах Южной России - непосредственно связано с именем А.С. Пушкина и бережно хранится в памяти одесситов. В декабре 1846 года болгары получили высочайшее разрешение «перенести прах покойного из Одессы на болгарское кладбище» в Болграде, где была сооружена специальная усыпальница.
В 1797 году приехал в Одессу брат легендарного адмирала Иосифа де-Рибаса отставной премьер-майор Феликс де-Рибас. Прожил он в нашем городе 48 лет, был первым плац-майором, генеральным консулом королевства обеих Сицилий для всех портов Черного и Азовского морей и умер в 1846 году в преклонном возрасте 86 лет. Его могила находилась вблизи стены депо «конки». И хотя он не играл такой роли, как брат, поработал в Одессе не без пользы: он был организатором торговли с подольскими и галицийскими помещиками. На среднем Фонтане имел усадьбу, носившую название «Дерибасовка», первым занялся шелкопрядством, растениеводством и развитием рыбного промысла. Долгое время его «могила вместе с надмогильным памятником, имеющем на мраморной доске соответствующую надпись, огорожена полуразрушившимся ныне каменным цоколем», находилась в неприглядном виде. К 100-летию Одессы по решению городской думы «в признательность за принесенный одесским жителям дар» могила была обнесена чугунной решёткой.
История Одессы тесно связана с декабристами, и это не могло не отразиться на кладбище.
В 1812 году здесь был похоронен Виктор Поджио - отец декабристов Александра и Иосифа Поджио. Выходец из Пьемонта, он с 1772 года был на русской службе. В чине секунд-майора участвовал в Русско-турецкой войне 1789-1791 годов, взятии Измаила. Выйдя в отставку, жил в Одессе, служил в экспедиции строительства под руководством инженера Е.Х. Ферстера, также похороненного на кладбище. Виктору Поджио принадлежит идея строительства госпиталя, он строил и первый городской театр.
В 1860 году скончался поручик Александр Иванович Вегелин, член основанного в 1822 году тайного общества военных друзей. Военным судом приговорён к смертной казни, замененной 10 годами каторжных работ. На склоне лет после сибирской ссылки жил в Одессе, заведовал минеральными водами, был дружен с Львом Пушкиным, братом великого поэта, также похороненным на Первом кладбище.
В 1865 году обрёл последнее пристанище на Первом кладбище генерал Павел Сергеевич Пущин. За участие в Отечественной войне 1812 года он награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость». После войны служил под началом генерала И.В. Сабанеева. Состоял в революционных обществах с момента их зарождения, в том числе в «Союзе благоденствия», был другом А.С. Пушкина, который посвятил ему стихотворение «Генералу Пущину».
В Одессе была хорошо известна семья Фадеевых-Витте. В конце июня 1842 года на кладбище в квартале напротив главных ворот выросла новая могила, украшенная белой мраморной колонной. Эпитафии были взяты из последнего произведения покойной писательницы Елены Андреевны Ганн, урождённой Фадеевой, «Напрасный дар»: «Сила души убила жизнь… Она превращала в песни слёзы и вздохи свои…». Елена Андреевна была матерью Елены Блаватской - известной писательницы, основавшей теософское общество. На этом месте позднее был сооружён фамильный склеп семьи, в котором похоронены: брат Елены Андреевны, известный военный историк и публицист генерал Ростислав Андреевич Фадеев; её дочь писательница Вера Петровна Желиховская, рядом с матерью, дядей и любимым сыном Валерьяном, 22-летним студентом института инженеров путей сообщения, умершим в мае 1888 года; сестра Елены Андреевны Екатерина Андреевна Витте, мать почётного гражданина Одессы С.Ю. Витте и другие.
3 декабря 1855 года скончалась и похоронена светлейшая княгиня Елена Александровна Суворова-Рымникская, урождённая Нарышкина, внучка адмирала Д.Н. Сенявина. В первом браке за сыном А.В. Суворова Аркадием Александровичем, во втором - за князем В.С. Голицыным. Она была другом В.А. Жуковского, Дж. Россини написал в её честь кантату, а А.С. Пушкин посвятил стихотворение «Давно о ней воспоминанье ношу в сердечной глубине».
С раннего утра 19 февраля 1919 года Соборная площадь и прилегающие улицы были полны народа, остановился городской транспорт - Одесса провожала в последний путь «королеву экрана» Веру Холодную. «Таких грандиозных похорон Одесса не видела», - писали на следующий день газеты. Короткий фильм об этой церемонии можно увидеть и сегодня. На кладбище состоялся траурный митинг, на котором артист Юлий Убейко высказал пророческие слова:
«Но верь, о Вера, тебя, королеву,
Экран не забудет за тысячу лет…»
Гроб поставили в склеп, где покоилась умершая ранее артистка русского театра М. Стосина. У изголовья могилы друга и соратника В. Холодной, похороненного в 1934 году на 2-м кладбище Петра Чардынина, в начале 70-х годов ХХ века был поставлен белый барельеф - профиль знаменитой артистки.
На кладбище в разные годы были похоронены многие видные учёные, цвет отечественной науки. Среди них:
Иван Павлович Бларамберг (1772-1831) археолог, один из первых исследователей древностей побережья Чёрного моря, основатель Одесского и Керченского музеев древностей. Ему принадлежит первенство в определении местонахождения ряда древних городов, крепостей и поселений, в том числе Тиры и Никонии;
Аполлон Александрович Скальковский (1808-1898) - директор главного статистического комитета Новороссийского края, один из основателей Одесского общества истории и древностей, автор широко известных исследований по истории Украины, украинского казачества, Одессы, в том числе «Хронологическое обозрение истории Новороссийского края», «Первое тридцатилетие Одессы», «Адмирал де-Рибас и завоевание Хаджибея»;
Александр Александрович Кочубинский (1845-1907) - учёный-славист, профессор Новороссийского университета.
Сколько людей погребено на кладбище, уничтоженном в 1930-х годах, - неизвестно, да и установить эту цифру практически невозможно. Можно только с полным основанием утверждать, что его огромная территория - это «пёстрое царство» тех, кто основал Одессу и поставил её в ряд крупнейших и красивейших городов мира, кто прославил её в веках. Здесь нашли последнее пристанище многие из лучших сынов и дочерей Отечества: герои войн, талантливые администраторы и дипломаты, промышленники и негоцианты, архитекторы и художники, учёные и литераторы, меценаты.
Задача нынешнего и последующих поколений - хранить это бесценное наследие. Сегодня некрополь нуждается в серьёзном изучении и постоянном внимании к нему как власть имущих, так и общественности.
Виктор Головань
