Русская православная церковь возмущена решением Константинопольского патриарха и Синода Вселенского патриархата предоставить самостоятельный статус Украинской православной церкви. Представители РПЦ утверждают, что это решение нелегитимно. Писатель-публицист Арсений Соболевский вспомнил обстоятельства получения автокефалии РПЦ несколько веков назад и пришел к выводу, что ее путь к самостоятельности сложно назвать легитимными.
Самопровозглашенный статус
Нынешнее решение Константинопольского патриарха и Синода Вселенского патриархата о предоставлении автокефалии Украинской православной церкви принимается в строгом соответствии с существующими каноническими правилами, х отя не со всеми из них РПЦ согласна. Она шла совсем иным путем – в 1448 году, когда она фактически стала самостоятельной,были грубо попраны существовавшие тогда канонические правила. Согласно этим правилам автокефалия предоставляется Константинопольским патриархом с согласия всех других поместных церквей. Русская же церковь сама себя провозгласила самостоятельной. Как и почему это произошло?
Много лет Москва просила Константинополь дать ей право на митрополию, новсегда получала отказ. Но вот, в 1438 году открылся Флорентийский собор, призванный преодолеть раскол христианскихцерквей, произошедший за несколько столетий до этого, в 1054 году. Было решено начать процесс объединения Католической и Православной церквей. Митрополит Киевский и всея Руси Исидор вместе с представителями Константинопольской идругих православных церквей подписал объединительную унию. Вернувшись в 1441 году в Москву, на архиерейском богослужении в Успенском соборе он объявил о преодолении раскола церквей и союзе между ними. Великому Московскому князю Василию II это очень не понравилось. Ведь Москва уже тогда рассчитывала со временем стать центром православия, а уния рушилаэти планы. Спустя три дня после службы в Успенском соборе митрополит Киевский и вся Руси Исидор по указу Великого князя был взят под стражу и помещен в Чудов монастырь. После ареста митрополита великий князь созвал Собор из епископов, находившихся в это время в Москве. Присутствовали шесть из восьми епископов, представлявших земли, подконтрольные Василию II. Никаких соборных документов не сохранилось. Возможно, их и не было вовсе. Однако известно, что Исидор был осуждён на этом Соборе, он отказался от покаяния и не стал отрекаться от унии. В сентябре 1441 года опальному митрополиту помогли сбежать, и он отправился на Запад.
Князь Василий объявил греков предателями веры, Константинополь, все его митрополии и слугами дьявола
История весьма показательная. Ведь в наше время трудно представить, чтобы главу церкви вдруг арестовали и заточили по указу главы государства, тогда были совсем другие времена и совсем другие нравы. Властители Руси к тому времени уже привыкли держать под своим контролем дела не только мирские, но и церковные. Князь Василий объявил греков предателями православной веры, центр православия Константинополь, все его митрополии , в том числе и Киев, назвал еретиками и слугами дьявола . Он провозгласил Москву единственным верным центром православного христианства! В 1448 году святитель Иона был избранглавой Русской церкви без согласования с Константинопольским патриархатом и поместными церквями. Это грубое нарушение канонический правил и положило начало фактической самостоятельностиРПЦ.
Константинопольского Патриарха под арест
Прежде чем получить официальную автокефалию, утвержденную Константинополем, Русская православная церковь почти полтора века (!!!) находилась в статусе самопровозглашенной автокефалии. Именно в этот период она объявила себя «Третьим Римом». Амбициозные московские правители, конечно, хотели получить законный статус для своей церкви, однако долгое время никаких возможностей для этого не было. В 1518 году в Москву из Константинополя прибыло большое патриаршее посольство во главе с митрополитом Григорием. Греки попытались склонить Москву к ликвидации самопровозглашенной автокефалии, но безуспешно. В 1586 году впервые после установления самопровозглашенной автокефалии в Москву вдруг приезжает православный иерарх высочайшего уровня – Вселенский Антиохийский патриарх Иоаким из Сирии, чтобы попросить у Москвы материальной помощи. Борис Годунов, который реально правил страной, решил воспользоваться таким случаем и развернул бурную церковно-дипломатическую деятельность. Созывается расширенное заседание боярской думы с приглашением многих чинов духовенства под председательством царя Феодора. Тамподнимается вопрос об учреждении патриаршества в Москве. Вселенскому Антиохийскому патриарху предлагают своей властью возвести в патриархи московского митрополита, но Иоаким не решился сделать это без санкции глав остальных поместных Церквей . Однако он согласился выступить в Константинополе в роли парламентёра по просьбе царя, но не митрополита. Вселенский Антиохийский патриарх отравился домой с богатыми московскими дарами.
В то время Константинопольский патриархат во главе с патриархом Иеремия испытывал небывалые материальные трудности. Алчный предшественник Иеремии фактически разорил центр Православной церкви. Турки отобрали за долги даже патриаршую резиденцию. Прослышав о щедрости русского царя, патриарх Константинопольский Иеремия решил отправиться за помощью в Москву. Он прибыл туда в июле 1588 года, был встречен с большими почестями и размещен на Рязанском подворье.Спустя 5 днейбыл принят царем Феодором Иоанновичем и царицей Ириной, побеседовал с ними через переводчика.Константинопольского патриарха одарили серебром, деньгами, соболями. После торжественного приема состоялись переговоры Иеремии с Борисом Годуновым. И тут вдругвыяснилось, чтоКонстантинопольский патриарх не готов обсуждать учреждение патриаршества на Руси и приехал только «ради милостыни на церковное строение». Он настаивал, что без соборного обсуждения он такой важный вопрос решить не может.
Борис Годунов пообещал утопить патриарха в речной проруби, если тот не признает Московскую автокефалию законной
Тогда Константинопольскому патриарху устроили «почетное заточение» в Рязанском подворье. К нему никого не допускали. Особенно оберегали от контактов с иностранцами. Переговоры с Борисом Годуновым продолжались полгода (!!!) В конце концов, как пишет «Православная Энциклопедия», издаваемая под редакцией патриарха Московского и всея Руси Кирилла: «Оказавшись фактически под домашним арестом на Рязанском подворье, Иеремия пошел на уступки». Что же все-таки сломило поначалу совершенно неподкупного и несговорчивого Константинопольского патриарха? Согласно некоторым источникам, когда и через полгода заточения Иеремия не изъявил желания признать Московскую Митрополию, Борис Годунов якобы пообещал утопить патриарха в речной проруби, ежели тот не признает Московскую автокефалию законной. И только такая угроза сработала…
Как написано в «Православной Энциклопедии» : «После 13 января 1589 года Иеремия дал обещание поставить на Руси патриарха из русских и благословить дальнейшее поставление патриарха на Руси Собором русских архиереев; царь же должен был отпустить его в Константинополь». Однако сразу «почетного пленника» не отпустили, а продержали в Москве еще почти полгода.В первых числах февраля 1589 года Иеремия несколько дней провел в Троице-Сергиевой лавре. С началом Великого поста он вновь обратился с просьбой отпустить его в Константинополь, однако Годунов, ссылаясь на трудности пути зимой, уговорил его подождать еще некоторое время. Это было необходимо, чтобы подготовить для подписанияИеремией документа об учреждении патриаршества в Москве – так называемую «уложенную грамоту». Характерной деталью этой грамоты, составленной в царской канцелярии, является упоминание о согласии всех восточных патриархов на учреждение в Москве патриаршества, что на тот момент не соответствовало действительности – отмечает «православная энциклопедия». В реальности автокефалия Русской церкви получила одобрение всех поместных православных церквей лишь в 1892 году, то есть спустя триста лет…
После подписания грамоты Иеремия уехал в мае 1589 года из Москвы, получив от царя щедрые подарки, в том числе тысячу рублей на строительство нового здания патриархии в Константинополе. Туда Иеремия вернулся лишь весной 1590 года. В мае был созван Собор, на котором предстояло утвердить патриаршее достоинство Московского первосвятителя. На Соборе было 42 митрополита, 19 архиепископов и 20 епископов. Иеремия должен был оправдывать свои действия в Москве. Собор признал патриарший статус за РПЦ и отправил в Москву Соборную грамоту. Любопытно, что проведенное в 70-х годах XX века палеографическое исследование грамоты выявило значительное количество (66 из 106) неподлинных подписей, а также установило, что несколько подписей были получены уже после окончания Собора. Вероятно, Иеремия пошел на подлог в расчете на скорейшее получение милостыни из России и хотел создать более представительное впечатление о Соборе, чем он был на самом деле. Расчет Иеремииоправдался, ему была послана щедрая милостыня: омофор, осыпанный жемчугом, золотые богослужебные сосуды, сорок сороков соболей, другие ценные меха. Примерно таким же способом за деньги центр православия из Киева перенесли в Москву. В 1686 году Киевскую митрополию Константинопольского патриархата присоединили к Московскому патриархату. На днях Синод Вселенского патриархата отменил это решение, что стало важным шагом в предоставлении автокефалии Украинской православной церкви.
МОСКВА, 9 окт - РИА Новости. Церковно-научный центр (ЦНЦ) "Православная энциклопедия" назвал научное качество исторических исследований представителей Константинопольского патриархата по теме церковной ситуации на Украине "удручающе низким" и приступил к публикации собственных комментариев к историко-каноническим исследованиям Константинополя по украинской проблеме.
Первые комментарии, размещенные на сайте Церковно-научного центра, касаются доклада епископа Христупольского Макария (Гриниезакиса), викария Таллинской митрополии, клирика Эстонской апостольской православной церкви в составе Константинопольского патриархата. Исследование епископа Христупольского Макария стало основным источником исторических сведений, использованных Константинопольским патриархатом при принятии решения о вмешательстве в церковные дела Украины.
"С учетом грядущих последствий… можно было бы ожидать, что труд епископа Макария является образцом научной компетентности и демонстрирует глубокое знание фактического исторического материала. Знакомство с указанными публикациями заставляет задуматься о том, на каком шатком основании Константинопольская патриархия пытается строить свою международную церковную политику", — говорится в предисловии к комментариям.
"На основании неопровержимых исторических фактов в комментарии ЦНЦ опровергаются воззрения епископа Христупольского Макария на историю Русской Церкви начиная с XI века", — отмечает в свою очередь синодальный отдел Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.
Автокефалия как следствие унии
Церковно-научный центр подробно рассматривает события, приведшие к фактическому установлению автокефалии Русской церкви в 1448 году. В частности, дается ответ на обвинения в "неканоничном" избрании епископа Рязанского Ионы митрополитом Киевским и всея Руси: "В Константинополе даже не стали ждать кандидата от Киевской митрополии, а поставили на Киевскую кафедру никак не связанного с митрополией грека Исидора, активного сторонника унии и деятельного участника переговоров с Римом. И хотя великий князь московский Василий II открыто заявил о недовольстве тем, что Константинопольский патриархат не согласовал свое деяние с самой митрополией, верная церковно-каноническим правилам Москва приняла Исидора "с честью" и не оспаривала его назначение".
Несмотря на это, Исидор принял на Ферраро-Флорентийском соборе унию с католиками и вернулся в Москву, отмечается в комментариях ЦНЦ, "как папский кардинал и легат, с преднесением латинского креста; на первой же литургии в Успенском соборе Московского Кремля он помянул Римского папу Евгения как главу единой Церкви и устроил торжественное чтение буллы папы с изложением решений Ферраро-Флорентийского Собора".
В итоге митрополит Исидор был взят под стражу и заключен в Чудовом монастыре: по каноническим правилам, его судьбу должен был решить Константинопольский патриарх, который, однако, сам оказался явным сторонником унии.
"Как следствие, в 1448 году, спустя семь лет после бегства Исидора, в Москве было принято решение о поставлении Киевского митрополита собором русских архиереев без участия Константинопольского патриарха. 15 декабря 1448 года собор русских епископов, созванный князем Василием II, поставил епископа Рязанского Иону митрополитом Киевским и всея Руси", — говорится в комментариях.
"Утверждать, как делает епископ Макарий, что поставление святителя Ионы было беззаконным, неканоничным и вообще состоялось "в подражание четырем восточным патриархам", — это большая ошибка. Вспомним, что в московском праздновании 500-летия этого события в 1948 году приняли участие представители практически всех автокефальных Церквей, включая и Константинопольский патриархат", — резюмируется в комментариях ЦНЦ.
"Пропагандистский документ" Константинополя
Эксперты "Православной энциклопедии" отмечают, что политизированный подход автора текста особенно ярко проявляется в оценках событий Российской истории XX века.
"Фраза докладчика: "В 1941 году немецкие войска входят на Украину, в результате чего церковные отношения между Украиной и Россией прерываются", привлекает к себе не меньшее внимание: в отличие от большевиков, немцы у епископа Макария Украину не "оккупируют", а всего лишь "входят" в нее", ― подчеркивается в комментариях ЦНЦ.
К числу очевидных проявлений неведения автора относительно подлинной истории Русской православной церкви в ХХ веке отнесено и утверждение епископа Макария о том, что после смерти патриарха Пимена митрополит Филарет, имевший более всех шансов на избрание, якобы "был отстранен от выборов по причине своего украинского происхождения".
"Между тем хорошо известно, что местоблюститель патриаршего престола митрополит Киевский и Галицкий Филарет от выборов отстранен отнюдь не был, а участвовал в них, однако члены Поместного Собора предпочли ему другого кандидата. Совсем странно выглядит попытка объяснить это националистическими мотивами, учитывая то, что из трех кандидатов, за которых голосовал Поместный Собор, двое (сам Филарет и митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир) были этническими украинцами", — замечают в ЦНЦ.
Такая же тенденциозность, говорится в комментариях, прослеживается и в приведенной епископом Макарием "статистике" за 2017 год, согласно которой количество православных верующих на Украине, относящих себя к прихожанам так называемого Киевского патриархата, достигает 44%, а количество верующих, относящих себя к прихожанам канонической Украинской православной церкви — лишь 18%. "Всем, кто действительно интересуется церковной ситуацией на Украине, очевидно, насколько нерелевантны эти цифры", — отметили в ЦНЦ.
В целом, в церковно-научном центре охарактеризовали доклад епископа Макария с обзором "исторических данных", на которых основывалось выступление патриарха Варфоломея на синаксисе 1 сентября и его дальнейшие шаги, — "не экспертным, а пропагандистским документом". "Знакомство с ним вызывает глубочайшее сожаление о том, что решения столь важного значения принимаются Константинопольским патриархатом на основе материалов столь удручающе низкого научного качества", — заключают в церковно-научном центре "Православная энциклопедия".
Страницы из истории Русской Церкви открываются перед читателем в статье Тулянова Владислава Андреевича. Описывая условия, в которых Русская Церковь получила автокефальный статус, и выясняя причины этого, автор обращается к трудному периоду XIV-XV вв., когда близилось падение Константинополя, и византийцы всячески стремились заручиться поддержкой Папы Римского.
Как принято считать, Русь стала христианской державой в 988 г. благодаря решению великого киевского князя Владимира I. Вместе с христианской религией на Русь прибыло византийское духовенство, и была организована Киевская митрополия, в каноническом отношении входившая в состав Константинопольского Патриархата. Это подразумевало то, что после смерти очередного киевского митрополита в Константинополе назначался новый, чаще всего из греков. Отдельные великие князья совершали попытки поставить киевским митрополитом природного русича, однако длительное время такая практика оставалась весьма редкой. Одним из таких примеров может служить церковная смута 70-х гг. XIV в.
Некоторые исследователи считают, что церковная смута с участием Дмитрия Донского, митрополитов Киприана, Пимена и священника Митяя была спровоцирована константинопольским Патриархом . Киприан был назначен митрополитом в Литву, которая входила в состав Киевской митрополии вместе с Московской Русью ещё при жизни митрополита Алексея - это разделило единую Киевскую митрополию на две части. После смерти Алексея Дмитрий Донской не захотел принимать у себя Киприана, очевидно, считая его ставленником Литвы, а значит врагом Москвы. Тогда и появилась мысль выбрать митрополита-русича. Возможно, что князь Дмитрий даже хотел установить автокефальную церковь, ведь его ставленник Митяй, как сказано в летописи, ещё до поездки в Константинополь облачился в архиерейские одежды и поселился на митрополичьем дворе. Митяй был послан в Константинополь, но умер по дороге. В Константинополе все же поставили в киевские митрополиты русского архимандрита Пимена, сопровождавшего Митяя. После смерти Пимена в Москве наконец был принят митрополит Киприан, и киевская митрополия снова была объединена под властью митрополита-грека.
В свою очередь, такое положение дел уберегло Русь от жестоких внутренних междоусобиц и войн с Литвой, которая являлась частью Киевской митрополии. Так, например, митрополиты конца XIV - начала XV вв. Киприан и Фотий, назначенные в Константинополе, не раз примиряли Московское княжество с Литовским .
Вновь вопрос о митрополите из русских был поднят в 30-е - 40-е гг. XV в., в период правления великого князя Василия II. В связи с тем, что эта попытка не просто увенчалась успехом, а Русская Церковь приобрела автокефалию, мы более подробно остановимся на этом эпизоде русской истории.
В 1431 г. умер митрополит Фотий, бывший гарантом власти Василия II. Князь Василий, очевидно, по подсказке своих приближенных, т.к. в это время ему было только 16 лет, хотел поставить новым митрополитом своего ставленника, одного из русских епископов. Зимин А.А. утверждает, что русское духовенство безоговорочно поддерживало великого князя. Некоторые епископы были даже «пограблены» соперником Василия II Юрием Звенигородским за эту поддержку .
Выбор великого князя пал на рязанского епископа Иону. Однако послать Иону в Константинополь для вступления в сан не успели из-за вспыхнувшей в 1433 г. борьбы за великокняжескую власть между Василием II и Юрием Звенигородским, т.н. Феодальной войны . Только к 1436 г., когда Василию II удалось, наконец, ненадолго укрепиться в Москве и разбить войска звенигородского князя, Иона был послан в Константинополь, но было уже поздно.
В Константинополе Иона встретил уже назначенного нового киевского митрополита Исидора, близкого соратника византийского императора Иоанна VIII . Византия доживала свои последние дни и под натиском турок видела своё спасение в лице римского папы, который обещал собрать против мусульман новый крестовый поход. Однако папе нужно было чем-то платить. Достойной платой за помощь западного католического мира папа считал заключение церковной унии между католиками и православными. Для этой цели планировался созыв собора во Флоренции в 1438 - 1439 гг. Таким образом, едва приехав в Москву, Исидор должен был почти сразу уехать в Италию.
Приехав в Москву летом 1438 г., Исидор вручил великому князю послание от императора Иоанна VIII и Патриарха Филофея с просьбой отпустить его на Флорентийский собор. После длительного препирательства Исидор был все же отпущен.
На соборе православной делегации пришлось подписать унию на условиях Папы. Симеон Суздалец, сопровождавший Исидора, обвинял греков в «сребролюбии» и «златолюбии», очевидно, намекая на подкуп многих греческих иерархов папой . И это не удивительно: судя по дошедшим до нас описаниям некогда великого Константинополя, в то время столица империи была крайне бедна. «Перо Тафур в 1437 году писал о редком и поразительно бедном населении Константинополя. В отдельных его районах казалось, что вы находитесь в сельской местности с цветущими по весне зарослями диких роз и поющими в рощах соловьями» .
Характерно, что русский епископ Авраамий, входивший в свиту киевского митрополита, отказался подписывать унию с католиками. За это по приказанию Исидора Авраамия посадили в тюрьму, где, спустя неделю, он все-таки подписал унию . По такому поведению русского епископа, не ратовавшего о спасении Константинополя любой ценой (даже ценой продажи собственной веры), можно судить о законности заключения унии.
Подписав унию, митрополит Киевский и всея Руси отправился обратно в свою митрополию насаждать там новые униатские порядки. 5 марта 1440 г. он разослал по своей митрополии Окружное послание. В нем он только рассказал о самом факте заключения унии, не говоря об условиях этого соглашения. Исидор советовал православным русским и католикам из числа литовцев и поляков: «на покааниа приходять к латынским попом и тело божие от них приемлют, а латыни тако ж длъжни суть вь их церковь идти и божественныа службы слушати» . Таким образом, кроме того, что католики и православные должны ходить в одну церковь и вместе совершать Таинство Евхаристии, больше Исидор об условиях унии не сказал ничего.
Прежде чем отправиться в место обычного пребывания русских митрополитов (Москву), Исидор длительное время ездил по остальной своей митрополии - Литовским землям. Здесь он встречал полное признание и покорность . Это объясняется тем, что его видели, как и прежде, православным киевским митрополитом, а не новоявленным униатским кардиналом. Ведь судя по дошедшим до нас известиям, во время своей поездки по Литве митрополит ни разу не сообщил пастве условий заключения унии. По-другому дело обстояло в Москве.
Симеон Суздалец и тверской боярин Фома, сопровождавшие Исидора на собор, как только узнали об условиях заключения унии, бежали. Вот что пишет сам Симеон: «мне же видевшее такую неправду и великую ересь, побегшу ми... и послу побегшу Фоме... к Новугороду» . Естественно было бы предположить, что из Новгорода стали расползаться слухи о том, что митрополит Исидор предал православие и подписал унию, подчинив Русь римскому папе.
Среди этих слухов Исидор прибыл в Москву, как говорит летописец: «съкрывая прелесть латынския въ себе ереси» . Стоит предположить, что великий князь Василий, зная ходившие слухи о «еретичестве» Исидора и желая это проверить лично, готовил ему встречу, на которой сам Исидор должен был выдать себя. Так летописец подчеркивает, что после приезда Исидора в Москву великий князь «повеле ему служити» . Там он себя и выдал, помянув на церковной службе вместо Константинопольского Патриарха римского папу. По-видимому, именно в этот момент «обличися его безумие отъ Авраамия, епископа Суздальскаго, и отъ Василья, дьяка прозвищемъ Карла» . Скорее всего, Исидор первоначально не планировал в Москве разглашать условия заключения унии с Римом, но после такого обличения ему пришлось это сделать.
В Москве был собран поместный собор. На нем было рассмотрено соглашение о заключении унии с католиками и признано еретическим. Однако объявить Исидора еретиком великий князь и московский люд не решились . Князь ещё не достаточно твердо сидел на своем «столе», ведь конфликт со звенигородскими князьями ещё не завершился, а москвичи боялись пойти против ставленника Вселенской Церкви. Исидору предложили отречься, он отказался и был заточен в монастыре. Тогда великий князь решил обратиться напрямую к Константинопольскому Патриарху.
В своем послании Василий II прибегает к известному мнению Владимира I о западном христианстве. Он пишет: «латынстей... ереси (Владимир - Т.В.) никако же внят, ...всяческы поплевав отверже». Таким образом, если сам святой предок отверг западные заблуждения (хотя сам Владимир и крестился до фактического разделения Вселенской Церкви на католическую и православную, но уже в его время были заметные обрядовые и догматические расхождения между Римом и Константинополем), то Василий II просто не имеет права изменить этого решения.
В послании так же рассказывается, что Исидор привез с собой из Италии «многая странна и чюжа от православныя христианьськиа веры». И посовещавшись с местными русскими епископами, великий князь принял решение не принимать этих нововведений.
В заключение великий князь, дабы избежать подобных неурядиц, как в случае с Исидором, просит, чтобы «в отечествии нашем в Рустеи земли боголюбивыя епископы отечьства нашего... исбравше кого человека добра мужа духовна, верою православна да поставять нам митрополита на Русь». И далее: «никако же разлучно от вас имать быти наше православное христианство до века» . Таким образом, великий князь просит Патриарха о праве самостоятельного возведения митрополита в сан, т.е. о так называемой церковной автономии, но не об автокефалии, которая подразумевает получение автокефальной церковью целого спектра различных прав.
Однако узнав, что Патриарх также является униатом, великий князь не велел отправлять послания в Константинополь. Вместо этого было решено обратиться к беспрекословному авторитету в православном мире - Святой горе Афон - за советом.
В своем послании великий князь вопрошает иноков Святой горы о том, как поступить с митрополитом Исидором, который попытался насадить на Руси католичество. Василий Темный напоминает, между тем, афонским монахам о «прежде бывших от скверных латын насилия на Святую гору» . В этом видится вполне обдуманный и логичный ход великого князя: после 1204 г., когда Константинополь был захвачен войсками Четвертого крестового похода, афонские монахи длительное время были притесняемы католическими крестоносцами. Естественно, кроме как одобрения политики князя против Исидора со стороны афонитов и быть не могло.
Вскоре великий князь получил ответ с Афона, в котором действительно его политика была одобрена и поддержана. В послании говорится: «... иже веру непорочну съблюдаете, - ради того яко многа мьзда вамь на небеси» . Таким образом, Василий II получил вполне удовлетворительное подтверждение своей политики по отношению к латинской ереси Исидора.
Во время этой переписки из монастыря бежал Исидор. Великий князь, очевидно, должен был быть доволен его бегством, поскольку не знал, что с ним делать дальше. Казнить он его не мог, изгнать тоже, поэтому, когда Исидор бежал, великий князь не послал за ним погони .
Помимо всего вышеизложенного можно сказать, что на Руси к 40-м гг. XV в. сформировалось собственное негативное отношение к «латинскому» Западу.
На Руси с XIII в. были знакомы с жестокостями католических крестоносцев в 1204 г. в завоеванной Византии . Уже тогда русские люди начали перенимать у греков негативное отношение к «латинской вере». Помимо этого, XIII в. был ознаменован прямым натиском католического Запада на Русские земли. Во-первых, неудачно закончилась миссия доминиканского ордена на Руси, целью которого был переход русских в католичество. В 1233 г. на Руси почти повсеместно были закрыты католические храмы . Во-вторых, натиск крестоносцев, отбитых Александром Ярославичем в Невской битве и на льду Чудского озера, вполне мог грозить Новгороду и большей части Северо-Западной Руси насильственным переходом в католичество. Кроме этого середина XIV в. была ознаменована натиском католической Швеции на земли Новгородской республики. Шведский король Магнус желал перекрестить новгородцев в католичество и возможно включить в состав собственной державы. Шведы очень жестоко обращались с карелами и ижорцами, которые отказывались перейти в католичество .
Всё это породило в сознании русского человека образ католика, который нашел своё воплощение в лице римского папы Евгения, описанного Симеоном Суздальцем: «гордаго папы Евгениаса зловерие и буйство латиньския веры... безумие зловернаго хитреца и златолюбца и православныя веры разорителя... от греческия веры отпадшаго златолюбием и сребролюбием, ...гордяся и величаяся, и хитростию и научением злонравнаго папы римскаго Евгениаса» . Конечно же, русские люди не могли хотеть соединиться в вере с таким «злонравным римским папой».
Таким образом, во второй половине XIV - первой половине XV вв. русские князья не ставили вопроса о полной независимости Русской Церкви от Константинополя. Их вполне бы удовлетворил самостоятельный выбор митрополита на Руси, с дальнейшим его возведением в сан в Константинополе. Однако Русь не хотела быть «разменной монетой» в решении проблем Византии, поэтому и не был принят Исидор с его нововведениями. Великому князю нужен был союзник в решении внутренних проблем Руси, подобно умершему в 1431 г. митрополиту Фотию, а действовавший митрополит Исидор, отсутствовавший почти полтора года и ничего для решения этих проблем так и не сделавший, ратовал лишь о спасении Византии. Великий князь не был готов рвать связь с Константинопольской Патриархией. Как мы выяснили, Василий II претендовал только на самостоятельный выбор нового митрополита, при этом особо указывал на то, что только в единстве с Константинополем на Руси может быть истинное православное христианство. Однако узнав, что и патриарх - униат, другого выхода как самопровозгласить русскую церковь автокефальной попросту уже не было. Благодаря такой политике Василия II Русь некоторое время была вообще единственной православной державой в мире. Это в глазах русских книжников делало великого князя тем, кем до этого был византийский император - защитником православной веры и истинным православным монархом. Это отразилось в летописании, многие летописцы называют Василия Темного не иначе как «царь»
1431 год был тяжелым как для молодого Московского государства, так и для Русской Православной Церкви. Вновь разгорелось пламя междоусобной вражды между русскими князьями за великое княжение. Тогда же умер престарелый митрополит Фотий - предстоятель Русской Церкви. Собор русских епископов избрал ему преемника - Рязанского епископа Иону. Однако направить посольство в Константинополь стало возможным лишь только через 4 года, когда великому князю удалось прекратить усобицу. Но было уже поздно. В 1437 году Иона возвратился на Русь, но не митрополитом, как ожидалось, а все тем же Рязанским епископом в свите нового предстоятеля Русской Церкви митрополита Исидора.
В это время византийцы готовились к собору, который должен был решить вопрос об унии с Римской Церковью. Русская митрополия была самой крупной митрополией Константинопольской Церкви и Византии для заключения унии была необходима ее лояльность. Поэтому, чтобы обезопасить себя от неожиданностей, греки постарались максимально отстранить русских от участия в этой антиправославной затее.
Митрополит Исидор, едва приехав в Москву, стал собираться в Италию на предстоящий собор. Он сумел убедить московского князя в необходимости соединение с Римом без ущерба православию. «Если уж ты непременно желаешь идти на собор, - напутствовал митрополита великий князь, - то принеси нам оттуда наше древнее Православие, а нового и чужого мы не примем». Исидор выехал в Италию с огромной свитой в 100 человек. Слух о том, что митрополит едет во «Фряжскую землю» обращать «латину» в Православие распространился по всей Руси. По пути следования митрополита простой люд встречал его с ликованием.
Однако на Флорентийском соборе в Италии Исидор оказался в числе наиболее активных сторонников Римской Церкви. Его роль в деле заключения унии была столь велика, что Римский папа наградил его титулом кардинала и подчинил его власти не только Русь, но и Ливонию с Польшей. Епископа Авраамия Суздальского, который входил в делегацию Исидора, голодом и тюремным заточением принудили к подписанию унии. После подписания акта Авраамий бежал домой в Россию, заручившись поддержкой и благословением святителя Марка Ефесского. В Москве он принес покаяние и рассказал об увиденном на соборе: «Греки, давшие Руси православную веру, во главе с патриархом и императором оказались отступниками от православия».
В марте 1441 года митрополит-кардинал Исидор прибыл в Москву. Здесь его ждали с иным настроением, чем во время его отъезда на собор. После провозглашения Исидором акта об унии с Римом, великий князь велел заключить отступника в Чудов монастырь до соборного разбирательства. Ему предлагали покаяться и вернуться в лоно Православия. Но Исидор наотрез отказался, а через некоторое время сбежал со своим учеником в Рим. Русская Церковь оказалась в трудном положении. С одной стороны ей необходимо было защитить Православие, с другой - не нарушить каноны и церковные установления. Разрыв с униатским Константинополем был неизбежен. Русской митрополии была необходима самостоятельность, к которой она до сих пор не стремилась. Однако исторические обстоятельства принуждали нашу Церковь перейти к самостоятельному управлению ради блага Православия.
Не сразу, спустя еще шесть лет после побега Исидора, великий князь и собор русских епископов приняли решение об избрании митрополита в Москве из числа русских архиереев. Церковный собор, как и 17 лет тому назад, вновь избрал на митрополичью кафедру рязанского епископа Иону, а 5 декабря 1448 года состоялось торжественное поставление Ионы в русские митрополиты. Это событие стало началом автокефалии, то есть самостоятельности Русской Православной Церкви.
Избранный митрополит Иона был уроженцем Костромской земли. Уже в молодости Иона стал монахом и, желая подражать подвигам преподобного Сергия, пришел в Московские земли в Симонов монастырь к ученику преподобного. Природная одаренность сочеталась в нем с духовной глубиной монаха-подвижника. Святитель Иона после своего избрания направил окружное послание во все русские епархии. В нем он объяснял, что причиной нарушения церковного порядка явилось отступничество греков от Православия на Флорентийском соборе.
Узнав о смерти Византийского императора Иоанна, главного сторонника и творца унии, на Руси была предпринята попытка возвратиться к прежнему порядку. Великий князь направил послание преемнику императора Иоанна, в котором оправдывал самостоятельное поставление Ионы на митрополию после предательства и побега Исидора. Однако вновь исторические обстоятельства помешали возвращению Русской Церкви в лоно Константинополя. 29 мая 1453 года Константинополь пал под ударами турок. Византийская империя прекратила свое существование и Константинопольская Церковь попала под власть турок. Таким образом, сначала Флорентийская уния, а затем зависимость патриарха Константинопольского от турецкого султана мешала вернуть былое доверие к грекам. Русь была на тот момент единственной православной державой в мире. Она переживала огромный духовный подъем. Эти обстоятельства повлияли на дальнейшее осмысление независимости Русской Церкви и идеи преемственности Московской Руси по отношению к наследию Рима, Византии, Православного Царства.
Кроме Вселенского Патриархата, в истории Православной Церкви ни одна другая Поместная Церковь не провозглашала автокефалии. С таким утверждением выступил архиепископ Тельмиский Иов.
По его словам, каждая предоставляемая автокефалия приурочивалась к определенного рода политическим факторам, в частности из-за обретения государственной независимости.
Он также подчеркнул, что «никогда не было дано Православной Церкви в России томоса об автокефалии». Владыка Иов добавил, что Русская Православная Церковь не имеет права предоставлять автокефалию украинской, как и любой иной Церкви, поскольку это - прерогатива Константинопольского Патриархата.
Протоиерей, профессор Московской духовной академии Владислав Цыпин в комментарии Царьграду заявил, что в данном утверждении архиепископа Тельмиского Иова есть ряд неточностей.
«Большая часть Церквей, кроме восточных Патриархатов, Кипрской Церкви учреждались действительно на основании томосов, издаваемых в Константинополе. Но просто потому, что балканские Церкви, которые объединяют значительное большинство православных, не принадлежащих Русской Православной Церкви, находились на территории некогда Византийской империи, потом Османской империи. Будучи христианами в пределах Османской империи, они были в ведении Константинопольского Патриархата, а затем, вслед за обретением независимости, эти государства получали от него, не сразу и не без сопротивления, томос об автокефалии», - разъяснил он.
Касаемо автокефалии Русской Православной Церкви, то эксперт отметил, что ее автокефалия возникла в связи с отпадением Константинополя на флорентийской унии.
В ее составе невозможно было оставаться Русской Церкви, в ту пору входившей в состав Константинопольского Патриархата в ведении Патриарха, отпавшего от Православия.
Поэтому Русская Церковь стала управляться самостоятельно, то есть фактически приобрела автокефалию, уточнил профессор Московской духовной академии.
Протоиерей Владислав Цыпин напомнил и об исторических событиях, повлиявших на этот процесс. Так, указывает он, решение об автокефалии было соборным. Как таковой томос Русской Православной Церкви не давался. Но он, по сути, и не требовался, поскольку в условиях отпадения Предстоятеля Константинопольского Патриархата православные должны были порвать общение с Предстоятелем Церкви.
Потом православие было восстановлено в Константинопольском Патриархате. Но это уже было новое начало, и к тому времени Русская Православная Церковь уже существовала автокефально. Точкой в этом процессе стал акт от 1589 года, когда был учрежден Московской Патриархией Патриарший престол.
На основании вложенной грамоты за подписью Патриарха Константинопольского остальные Патриархи выразили свое согласие об автокефалии Поместной Церкви на Руси.
«Так что было соборное утверждение, а не только со стороны Патриарха Константинопольского. Фактическое начало нашей автокефалии было на сто с лишним лет раньше, как известно, в 1448 году», - указал он.
Однако в Константинополе именно акт от 1589 года обыкновенно и считают датой дарования нам автокефалии, но вопрос вовсе никогда не ставился, что мы не имеем законной автокефалии, пояснил Цыпин.
Профессор также опроверг слова владыки Иова о том, что ни одна Поместная Церковь не провозглашала автокефалии. В частности, указал протоиерей, Польская Православная Церковь получила каноническую автокефалию от Московского Патриархата в 1948 году.
Американская Православная Церковь и Церковь Чешских земель и Словакии пошли по тому же пути. Уже потом, уточняет эксперт, представители Церкви Чешских земель и Словакии обращались в Константинополь за признанием своей автокефалии, но Константинополь это признание оформил иначе - как дарование автокефалии, но автокефалия в действительности уже существовала.
