Ты тоже ему ни капельки не завидуешь?
Ты когда-нибудь считал, сколько стоит одна шутка от Ивана Урганта?
Четыре часа шуток, пять – их стоимость мне проще считать, чем одной. Хотя некоторые подходят и говорят: «Иван, мы знаем, вы ведете мероприятия. Нет ли сейчас возможности за три доллара услышать две шутки?» Я никогда не соглашаюсь на это. Если только старенькую. Дело в том, что у меня иногда бывает сейл, когда я устаревшие, известные, уже пошученные отдаю задешево.
Ты, наверное, как полагается, очень мрачный человек в жизни?
Я не могу причислить себя к тем людям, про которых говорят: «Ну конечно, знаем! Так-то он веселый, а на самом деле...» У меня очень веселая семья, очень веселые близкие, даже чересчур веселые, друзья тоже. Мы все очень любим пошутить да посмеяться.
Ну, тебе и годочков-то еще пока… Поговорим лет через двадцать. Ты такой всеобщий любимец, а есть что-то, в чем тебе не позавидуешь? Кроме того, что ты карлик – просто выезжаешь за счет каблуков.
Ты забыл про мой цвет кожи. Я карлик-негр. В других странах люди хотя бы с половиной этих качеств занимают высокие государственные должности, но мне тяжело. Уходит колоссальное количество времени на камуфляж.
Вань, а у тебя есть комплексы? Так, по-честному, по-мужски?
Есть, конечно. И речь идет, как я понимаю, не о комплексах упражнений йоги, которые я делаю каждое утро. Комплексы – это такие страхи, уже зачерствевшие. Я боюсь, что вдруг раз! – и все закончится. У тебя нет такого? Ты не боишься, что у меня все закончится? Страх, что пропадет то прекрасное ощущение, то дело, которое у тебя получается, и это доставляет удовольствие некоторым людям помимо тебя. Самое страшное – что люди потеряют от этого радость. Есть еще более страшный вариант, когда все потеряют, а у тебя, наоборот, она усилится. Во всяком случае, есть примеры, когда человек, упиваясь и наслаждаясь собственным творчеством, не доставляет никому удовольствия, кроме самого себя. Этого я, конечно, опасаюсь. А еще комплексы, касающиеся… я ведь так есть люблю! А потом думаешь – вот выйдешь ты на пляж, а все скажут: «У-у-у, да ну его». «Отойди отсюда», – скажут. И в такие моменты я сразу начинаю искать телефон, чтобы записаться в фитнес-клуб. И даже минут десять этих поисков как-то успокаивают.
В «Прожекторперисхилтон», самой смешной передаче нашего телевидения, бывает, что и несмешные шутки порой проскакивают. А вы над ними долго смеетесь, хотя явно понимаете, что не смешно. Не стыдно в эти моменты?
Я никогда не смеюсь, когда мне не смешно. А остальные – идиоты. Что я могу с ними сделать?
А за деньги?
За деньги – с удовольствием. Это меняет все в корне. Меняет приоритеты, юмористические в том числе. Выходят совершенно другие вещи на первый план. Такие, как доблесть, честь, совесть. Но внутри программы «Прожекторперисхилтон», несмотря на то что мы получаем деньги за эту программу, мы честны. В жизни бывают моменты, когда ты смеешься из уважения...
На похоронах обычно...
Вспомни себя на приеме у Шкулева. Сколько раз мы слышали твой заливистый хохот из кабинета!
Я и жонглирую в эти моменты!
Но когда никакого уважения к людям не испытываешь, как в ситуации с ведущими «Прожекторперисхилтон», тут, если смешно, смеемся, если нет – то нет.
А кто для тебя идеал в жанре юмора?
Ну, таких людей много. Я не могу назвать идеал, но у меня есть пример. Пример моего папы. Есть пример моего дедушки. Есть ныне живущие замечательные люди, такие как Александр Анатольевич Ширвиндт. Я обожаю людей, которые умеют шутить с серьезным лицом. Из классиков – Вуди Аллен. Гоголь. Безусловно, Жванецкий. Довлатов – трижды безусловно. Это мой кумир. Я довлатоман.
Может, ты сам испытываешь тягу к писательству?
Надо писать тогда, когда ты не можешь не писать. Вот я совершенно спокойно могу не писать, если мы говорим о попытке претендовать на литературу. Писать песенки и шутки – немножко другое. Я слишком люблю литературу. Надо иметь талант или быть абсолютно уверенным, что он у тебя есть. Вот именно поэтому я и не пишу. По этой же причине я не преподаю, хотя поступают предложения проводить мастер-классы. Я отвечаю жестким, категорическим: «Перезвоните мне в четверг, может быть, если будет время, сейчас, к сожалению, не могу говорить, заправляю машину».
Когда ты в последний раз был в метро?
Если от меня не пахнет метрополитеном, это не значит, что я там не был очень давно. Год назад организаторы по ошибке пригласили меня в другой зал, а мероприятие начиналось через полчаса совершенно в другом месте. И я рванул. Мы все недолюбливаем метро из-за некоторых сопутствующих моментов, связанных с запахами, со спящими людьми. Хотя кто не спал? Я спал, причем не внутри метро, а снаружи, потому что метро еще не открылось. И спал на теплых дверях... Вот я сел в последний вагон и углубился в несуществующую книгу. Главное – заставить самого себя поверить, что она есть. Я вспомнил фильм «Люди Икс» и человека, который мог принимать форму окружающих предметов, и старался максимально раствориться. Связано это не с тем, что «ах, лишь бы меня не узнали, ведь еду здесь я, с небосвода упавшая звезда», а с тем, что обычно узнавание сопровождается моментальным переходом на «ты». А я не люблю, когда незнакомый человек мне говорит «ты». А если в руке недопитая бутылка пивка и еще крик: «Санек, посмотри сюда!..» Но я сам находился в подобной ситуации, когда был на Олимпиаде и увидел своего кумира, игрока Dream team 1992 года Клайда Дрекслера. И я ничего не мог с собой сделать. Я заплетающимся языком выговорил его имя, что не так просто оказалось, и сказал: «Мистер Дрекслер, здравствуйте!» И он протянул мне свою большую смуглую ладонь, и мне было так приятно!
А как ты откосил от армии?
Выяснилось, что я по состоянию здоровья не очень прохожу. И дело не в том, что я карлик. Я очень хотел служить! Еще мне не исполнилось восемнадцати, а я каждое утро просыпался и спрашивал: «Мама, когда же мне исполнится восемнадцать? Мамочка, скорей бы мне служить, скорей бы в армию! Собери мне вещи». Мама говорит: «Тебе просто в армию или в нашу конкретно, российскую?» – «Именно в нашу. Я хочу какой-нибудь дедовщины! Мам, ударь меня чем-нибудь!» Но судьба отвела меня от этого. Это было такое опустошение внутреннее… Я прихожу на первый медосмотр, и мне говорят: «А вам не надо служить, через месяц приходите и забирайте военный билет». И у меня даже ружье деревянное в руке опустилось, буденовку снял и лошадку уронил, на которой приехал и которую собирался тоже взять с собой служить, потому что хотел служить в конных войсках. И я говорю: «Нет?» – «Нет. Протез надевайте и идите».
Ты такой небритый все время! Почему? Ты хочешь выглядеть взрослее?
Я очень не люблю бриться. Я раньше выбривал себе эспаньолки разные, лет в восемнадцать-девятнадцать, у меня были длинные бакенбарды такие – в общем, я всячески напоминал Росомаху из «Люди Икс». Образ моего бритого лица я называю «поповский сынок» почему-то. Поэтому я такую легкую небритость сохраняю. Мне нравятся несколько вещей, которые не могу себе часто позволить, а именно: не брить бороду и бриться наголо. Я давно этого не делал, но раньше в каждый Новый год, первого января, я сбривал волосы на голове. Это фантастическое ощущение!
Самое экстравагантное проявление женского обожания, которое ты испытывал?
Меня удивила моя жена, которая подарила мне на день рождения барабанную установку. Просто я был единственным человеком, который знал, что мне очень нужна барабанная установка. И это меня повергло в какое-то исступление. Когда через день рождения жена подарила мне бас-гитару, это тоже удивило. Но барабанная установка… Я не думал, что есть на свете человек, который подарит мне на день рождения барабанную установку, и, более того, этот человек окажется женщиной.
Ты был самым смешным мальчиком в классе?
Я был из тех мальчиков, которым казалось, что они очень смешные. Однажды я что-то такое брякнул на уроке биологии, и учительница разбила об мою спину и голову портрет какого-то очень известного биолога в стекле. То ли Вавилов, то ли кто-то. Это произвело впечатление! Это было не столько больно, сколько необычно как-то. Пожалуй, так близко к биологии я не подходил ни до, ни после.
А можно ли научиться шутить?
Я считаю, что ставить себе такую задачу и откликаться на объявления «Курсы юмора и шутки в 204-й комнате, спросите Александра Цекало» не нужно. Нужно читать, смотреть кино, узнавать... И это работает. Тренировать память.
Ты бы согласился выступать на съезде «Единой России»?
Странно выступать на съезде «Единой России», не являясь ее членом. Дело в том, что я человек далекий от политики. Вступая в любую партию, ты должен испытывать непреодолимое желание это сделать и не мыслить существования без этой партии. Как с писательством. В ином случае это называется конъюнктура. Заведомая ложь самому себе и окружающим. Или у этих поступков есть иные причины.
А есть такие мероприятия, которые ты из принципа не согласился бы вести?
Конечно. Например, праздничный концерт, посвященный дню рождения Гитлера.
Так это не ты был, что ли? Цекало, наверное...
Праздничные концерты и народные гулянья по этому поводу, которые стали уже доброй традицией в некоторых регионах нашей страны. Мне кажется, список этих мероприятий понятен интеллигентным, здравомыслящим людям. И перечислять эти акции – воровать время у ваших читателей, которые могли бы уже несколько минут наслаждаться фотографиями обнаженной Анны Старшенбаум.
Ты стал отцом. Ощущение отцовства совпало с твоими ожиданиями?
Я давно хотел стать отцом. Это очень значимое событие, и степень его значимости мне предстоит еще оценить.
Тебе тридцать один сейчас. Что ты понял к этому возрасту, чего не понимал в двадцать один?
За эти годы произошел селекционный отбор в плане знакомств и друзей, этот круг определился, в него добавляются люди. Прошел период, когда я был самым младшим в компании. Пришел период, когда я могу сказать, что некоторым моим друзьям исполнится пятьдесят лет, и это кажется мне сногсшибательно и дико. Стало меньше свободного времени. И еще одно печальное открытие, с которым ты сталкиваешься: скорость жизни стремительно увеличивается. Страшно это понимать. И все говорит о том, что нужно находить время, чтобы играть на ударной установке, которую мне подарила жена!
Хит-лист героя
Любимый писатель:
Сергей Довлатов
Любимый фильм:
«Трудности перевода»
Любимая группа:
Coldplay
Любимая еда:
бесплатная
Любимый инструмент:
гитара
Любимый город:
Санкт-Петербург
Любимый актер:
Филип Сеймур Хоффман
Интервью:
Александр МАЛЕНКОВ
Фото:
Юрий КОЛЬЦОВ
Июнь 2009
ELLE Когда вы в последний раз дрались? Из-за чего/кого?
И.У. Достаточно давно. Это было за границей, я шел по улице и вдруг увидел, как какая-то женщина очень недобрым взглядом посмотрела в сторону российского посольства.
ELLE Отстояли честь Родины?
И.У. Почему отстоял? Я прыгнул за честь Родины и зарвавшуюся шведскую старуху приструнил.
ELLE Самый большой позор в вашей жизни?
И.У. Ответ на этот вопрос совпадает с ответом на предыдущий. Стыдно было, когда она все это рассказывала в прессе. Надо было прикончить ее.
ELLE Опишите себя в трех словах.
И.У. (пауза).
ELLE Можно глаголами.
И.У. Я сейчас как раз думаю, как избежать глаголов. Веселый карамельный снегопад.
Описать себя в трех словах? Веселый карамельный снегопад
ELLE Спасибо, это будет заголовок: «Иван Ургант - веселый карамельный снегопад». Существуют ли инопланетяне?
И.У. У вас следующий номер целиком посвящен Кирсану Илюмжинову, поэтому задайте ему этот вопрос.
ELLE Блондинки или брюнетки?
И.У. Брюнетки. Или крашеные брюнетки.
ELLE Крашенные в блондинок? Или блондинки, крашенные в брюнеток?
И.У. Сложно. Иногда так сложно докопаться до первоисточника. Перекиси не хватит.
ELLE Над чем вы смеялись в последний раз?
И.У. Ну, наверное… не знаю. Над какой-нибудь книжкой.
ELLE Я сейчас просто заплачу.
И.У. Если вы заплачете, я начну смеяться над вами.
ELLE Чем вы будете заниматься через 30 лет?
И.У. Любым занятием, которое позволит мне еще раз поучаствовать в опросе журнала ELLE.
ELLE Договорились. Я внесу эту встречу в свой календарь. К кому пойдете ночевать, если жена вас выгонит из дома?
И.У. (помощнице) Мы точно даем интервью журналу ELLE?
ELLE Показать документы?
И.У. Нет, не надо. Видел я ваши документы. Так! Куда я пойду ночевать? Я бы никогда не женился на женщине, которая способна выгнать из дома здоровенного детину. Здоровенного пьяного детину.
ELLE Кем вы хотели стать в детстве?
И.У. Химиком. Но не стал. Не хватило химикатов.
На последний ужин я бы заказал что-нибудь внутримышечное. Знаете, кусок бы в горло не полез с ощущением, что завтра - всё
ELLE А какое у вас в детстве было прозвище?
И.У. Турандот.
ELLE Вы встречались с несколькими девушками одновременно?
И.У. Вы имеете в виду, были ли у меня романтические отношения сразу с несколькими девушками? Нет.
ELLE Вы так отвечаете, потому что боитесь, что жена вас выгонит из дома?
И.У. Нет, благодаря этому я и получил прозвище Турандот.
ELLE Как вас можно соблазнить?
И.У. Тут все достаточно традиционно. Раздеться, встать посреди Манежной площади и крикнуть: «Турандот, выходи».
ELLE Милла Йовович , которой вы снимались в фильме «Выкрутасы», сказала, что вы «самый остроумный комедиант своего поколения», «один из тех невероятно прекрасных людей, появление которых подобно солнечному свету». А как бы вы оценили актерские способности Миллы?
ИВАН УРГАНТ То есть вы считаете, что нечего добавить к Миллиной фразе? Хотя, конечно, сложно найти более точное определение. Наверное, это попадание в десятку. Что касается Миллы, могу сказать, что она обладает замечательными качествами, среди которых - невероятная трудоспособность и умение прислушиваться к партнерам на площадке. И она, пожалуй, самый киногеничный человек, которого я видел в жизни. Милла - прекрасный товарищ и друг. А также человек, отдающийся работе полностью и не вспоминающий, что она - представитель замечательной плеяды голливудских киноартистов. Ощущение, что она буквально из Театра на Юго-Западе пришла. Такая простая и веселая девица.
ELLE Милла сказала, что ее любимое русское слово «закуски». Чем вы там на съемках занимались?
И.У. Просто несколько сцен мы снимали во время свадьбы, и стол был уставлен закусками. Но не обычными, а кинематографичными - это когда при помощи химии достигается эффект яркой, блестящей и аппетитной еды. Так что, если вы меня пытаетесь вывести на неожиданное признание, что артистка Йовович снималась пьяной в кинокартине «Выкрутасы», то нет, ничего такого не было!
Чтобы соблазнить меня, нужно раздеться, встать посреди Манежной площади и крикнуть: «Турандот, выходи!»
ELLE Надеюсь, наши следующие вопросы вас не испугают…
И.У. Что за вопросы? Если я не ошибаюсь, вы из журнала ELLE? Для кого вы пишете?
ELLE Для веселых и ироничных людей.
И.У. А как же новинки в области вечернего платья и демисезонного пальто?
ELLE Мы относимся и к жизни, и к моде с юмором. Итак. Что бы вы заказали на ваш последний ужин?
И.У. (долгая пауза) Что-нибудь внутримышечное. Вы знаете, кусок бы в горло не полез с ощущением, что завтра - все.
ELLE В каких ситуациях вы врете?
И.У. Когда руки связаны, кочерга занесена, а код банковской карты все равно не хочется произносить.
ELLE Чего вы больше всего боитесь?
И.У. Ядерного взрыва.
ELLE От него настанет конец света?
И.У. Нет. Журнал ELLE из продажи исчезнет. Это вызовет большие волнения. И пойдет резня. Помните, как тогда, когда вы один выпуск пропустили.
ELLE На каком фильме вы уснули/ушли из зала?
И.У. Это разные вещи. Дело в том, что, когда я засыпаю, я редко выхожу из зала.
ELLE Над чем плакали в последний раз?
И.У. Как обычно, над программой «Жди меня».
Я вру, когда руки связаны, кочерга занесена, а код банковской карты все равно не хочется произносить
ELLE Когда наступит конец света?
ELLE Какое облегчение: значит, наше запланированное интервью все же состоится.
И.У. А я как раз и рассчитываю дать интервью журналу ELLE в 62 года, а потом гори оно все огнем. Как говорил генеральный директор клуба «Дягилев».
Текст: Ольга Исламкина. Фото: Артур Тагиров.
«Вечерний Ургант». Избранное
Программа «Вечерний Ургант», наш ответ американским вечерним live-шоу, впервые вышла в эфир 16 апреля 2012 года, в день рождения ведущего, и с тех пор неизменно входит в топ самых рейтинговых передач отечественного ТВ.
16 апреля Ивану Урганту исполняется 40 лет. Журнал «Телепрограмма» решил поздравить любимого телеведущего.
Фото: Первый канал— Сорок лет, такой возраст…
— Предынфарктный? Возможно. Нельзя об этом не думать. Не нужно врать друг другу.
Нужно заботиться о себе, о своем организме. 40 лет — равно колоноскопия. Чтобы на пыльных тропинках далеких планет остались и ваши следы.
— Вы же знаете, что по примете 40 лет не отмечают?
— А я не знаю, как все это сложится. Несмотря на то что осталось совсем немного времени, «я еще ничего не решил», как говорил герой в фильме « ». А .
— Наше ТВ становится все более политизированным.
— Да ладно! Не перегибайте палку!
— «Вечерний Ургант» как юмористическая программа не уступит место очередному ток-шоу?
— Слушайте, у нас не юмористическая программа. Мы веселые аналитики. За счет чего и держимся. Конечно, честно сказать, даже сам иногда смотрю, когда программа в эфире, думаю: зачем, как бы сейчас хорошо встало какое-нибудь политическое ток-шоу, вроде программы «Время покажет»… Я хочу засыпать на ночь в хорошем, нормальном состоянии, хочу засыпать в тонусе. А не после этих шуточек, когда ты как идиот с улыбочкой лежишь на подушке. Не хочу такого, хочу тонуса, хочу судорогу.
Иван приобщается к современной музыке, изучая вкусы своих дочерей. Фото: Личный архив
— Я знаю, что сейчас снимается ваш проект с Владимиром Познером о Скандинавии.
— Да, он еще продолжает сниматься. Конечно, это проект Владимира Познера… Владимир Познер — главный герой, назовем его Муми-тролль, а я там маленький такой Снусмумрик.
— Снусмумрик тоже был главным героем.
— Убираю. Тогда я Малышка Мю, мой самый любимый персонаж у Туве Янссон.
— Пока растут дочки, вы, видимо, большой знаток современной детской литературы?
— В жизнь мою пришли свиньи. Я понимаю, что мои родственники в Израиле сейчас забудут мое имя, но это так. Младшая дочь увлечена историями про свинку Пеппу. Потому что там есть и папа Свин, и мама Свин, конечно, Пеппа и ее младший брат Джордж, мой любимчик. Джордж — единственный вменяемый человек во всей этой компании, у него нормальное имя и все шансы вырасти во что-то приличное. В общем, мы сейчас активно следим за этими приключениями.
Если хочешь погрузиться в детство — включи диафильмы!
— То есть вы наизусть знаете все книги?
— Там мало литературы. Достаточно выучить, как они внешне выглядят, потому что они яркие персонажи, и знать их по именам. В мирное, безмятежное, довоенное детство старшей из двух младших моих дочерей сейчас ворвался Гарри Поттер. Влетел, как ракета из обращения президента к Федеральному собранию. Так же ярко, неожиданно и цветно. Она читает быстро, проглатывает эти книги. И мне приходится вспоминать. Я, к своему стыду, «Гарри Поттера» не читал. Я начал читать, но был уже не в том возрасте, как мне казалось. Хотя я смотрел все фильмы, и мне они очень нравятся.
— Многие родители любят брать мультфильмы, которые им нравились в детстве, показывать детям, говорить: смотри, какие мультфильмы были правильные.
— Нет. Просто посмотри, где жил я, и посмотри, где живешь ты. И оцени это. Как минимум соберись. Когда-то я сидел и смотрел на натянутой простынке диафильмы… Кстати, дочь у меня диафильмы тоже смотрела. Поверьте мне, хочешь погрузиться в собственное детство — включи диафильмы. Это что-то магическое. Когда в темной комнате на стене появляется фотография или рисунок, под которым что-то написано, это очень интересно. Они, по-моему, чуть ли не до сих пор производятся. Только аппаратики для просмотра поинтереснее стали.
— Сейчас все обсуждают . Вообще надо снимать продолжения?
— Если есть возможность, конечно, надо. Как без «Простоквашино»-то? Сколько мы можем ждать. Посмотрите, как интересно. Там сразу все выяснилось. Там младшая дочка появилась. Ее отчество не совпадает с именем отца. Мать и усом не ведет. Дядя Федор не растет, а дочка появляется. То есть старший ребенок затормозился в развитии. Я хочу видеть еще больше! Хочу армейских друзей отца, например. Мы же выросли на этом мультике, мы хотим еще чего-то оттуда. Я хочу знать, кот Матроскин — оскопленный или нет, меня это волнует. Потому что я провел все детство с оскопленными котами, и у меня с ними язык налажен. С дикими — нет. И я хочу это знать.
— Как ваши дети реагируют на ваши шутки?
— Я бы сказал, они реагируют с интересом. Кстати, если честно, не уверен, что для разных возрастов существуют разные шутки. Как будто вы исключаете, что молодой человек в 15 лет может не смеяться, когда читает «Мастера и Маргариту». Мне кажется, вполне себе может. Ровно так же, как и человек, которому 60, может также смеяться над теми же шутками.
— Дети же понимают, что у них известный папа. Как они с этим живут?
— Я прижигаю это все сразу каленым железом, говорю: не смей! У меня все дети записаны не под моей фамилией. Ну старшей, как говорится, жизнь помогла, а младшие у меня одна — Мартиросян, вторая — Цекало.
— Какую музыку слушают ваши дети? И нравится ли вам эта музыка?
— Мы часто расходимся и спорим. Они слушают, конечно, гораздо больше музыки, чем я. Хотя был период в жизни, когда я слушал гораздо больше. Но дети сейчас вовсю… Бывает очень много хорошей музыки, мы слушаем вместе.
— Получается слушать вместе?
— Да, получается. Садимся и часов шесть слушаем Рахманинова. Потом я встаю, отвязываю их, и они идут, куда они хотят.
— Вы строгий папа?
— Ну как вам сказать… Я добрый папа, но я нервный. Бывает, я могу что-нибудь такое резкое сказать и, конечно, очень себя потом за это виню. Я хочу, чтобы я у детей был таким же, как в рассказе Виктора Голявкина — «Мой добрый папа». Все должны прочитать этот прекрасный рассказ.
— Удается проблемы оставить на работе, не нести домой?
— Так что нести-то? Одну камеру принес, вторую принес. Куда их, солить? Дети разобрали их на части, на Митинском радиорынке стоит младшая дочка, продает линзы. Ну что еще с Первого канала вынесешь? Первый канал тем и славился, что всегда на картоне при помощи бечевки и ниток делал потрясающие вещи.
— Иван, с наступающим днем рождения вас! От всех читателей «Телепрограммы»!
Чем отличается вечерний Иван УРГАНТ от утреннего или дневного? Да особенно ничем! Он идет по жизни легкой, стремительной походкой и всегда в тонусе. У него прекрасное чувство юмора и лукавая улыбка.
Фотография: Николай Зверков
Профессионал с большой буквы, примерный семьянин, человек с безупречной репутацией. И еще очень хороший собеседник!
В аня, ну что, у нашего журнала первый юбилей.
Да, десять лет.
И ты все эти годы с нами.
Да, Вадик, ты понимаешь... Слушай, вот я пытаюсь вспомнить, как это было, когда всё только началось. Ты пришел позже... Я помню, что-то вот такое глянцевое, такое хрустящее, такое приятное. И видишь, как-то всё потихонечку: одно, другое, третье - вот ты уже и возглавил ОК!.
И уже с тобой второе интервью делаю.
Уже второе интервью. Годы летят.
В прошлый раз мы встречались, когда ты только запускал свою программу «Вечерний Ургант», и прошло уже четыре с половиной года. У тебя тогда впервые появился свой рабочий кабинет.
Да, ты смотри, программа по-прежнему выходит в эфир!
Выходит в эфир, и она уже на таких прочных рельсах.
А вопрос ведь не в этом, рельсов в стране много. Вопрос - куда они ведут? Вот иногда мы начинаем задумываться: а куда мы вообще едем? Где вокзал? И конечно, в нашем бизнесе, в телевизионном, важно, кто стрелочник. Я в этой ситуации не стрелочник, я даже не машинист.
И кто же ты?
Ну я такая, наверное, проводница...
Не проводник, а именно проводница?
Ну что проводник? Я никогда не испытывал большого доверия к проводникам, они у меня вызывают какие-то вопросы. Мужчина, который стелет тебе постель, как-то сбивает с мысли, я бы так сказал. А женщина-проводница, она хорошая. Мы же люди, которые проехали по этой стране немало. И вообще, пожалуй, в нашей стране железная дорога остается важнейшим видом транспорта, несмотря на то, что уже изобретены летающие дроны.
Так, а почему ты себя проводницей-то ощущаешь?
Как-то вот чтобы поуютнее, понимаешь? Проводница... она чаек разнесет, «консерву» откроет, подскажет, у какой бабушки лучше купить пирожок. Но, если надо, она и стоп-кран сможет дернуть. Если надо, и в топку уголь бросит.
Скажи, а начальником поезда ты хочешь стать? Куда-то же надо расти.
Ну какая проводница этого не хочет... Понимаешь, за начальника поезда можно выйти замуж любой проводнице. Я вот, если честно, начальником всего поезда (смотря что ты, конечно, под поездом подразумеваешь) становиться не хочу. Я не очень люблю большие должности, звонкие.
Правда?
Ну ты же никогда не занимал большой должности.
Я знаю одно: это большая ответственность, которую я не то чтобы искал.
Я такой человек, я хочу в какой-то степени иметь возможность оставаться безответственным. А чем больше от меня зависит людей... И так на нашей передаче от меня уже зависит приличное количество людей, а чем больше их от меня зависит, тем в большем стрессе я всё время нахожусь. Ответственность чувствую, не могу я просто так, понимаешь?
При этом ты хочешь быть безответственным. Когда ты можешь позволить себе эту самую безответственность?
Послушай, я могу прийти не вовремя, могу опоздать - ну это малюсенькие такие мелочи. В общем, я человек достаточно безответственный, но всё время думающий об ответственности. Вообще мысли о том, что ты хороший, они ведь не очень успокаивают, да?
А ты часто думаешь о том, какой ты хороший?
Бывает. Всё зависит от того, насколько близко к зеркалу я подхожу. «Мой хороший», - говорю я, глядя на себя в зеркало.
В зеркале ты себе чаще всего нравишься?
Если говорить про внешность - да. Редко можно встретить такого красавца, как я. А вот что касается творческих каких-то вещей, я, конечно, самоед. Самоед, рефлексирующий неврастеник. Переживаю, страдаю и сомневаюсь.
Недавно режиссер Александр Молочников предложил тебе сняться в своем дебютном фильме «Москва».
Пока я в кадр не вошел, это еще ничего не значит. Но если всё сложится, мы с тобой ведь оба будем там сниматься.
Да, я уже готовлюсь к своему актерскому дебюту. Кстати, что ты мне можешь посоветовать как профессионал?
Очень здорово, что именно за актерским советом ты пришел ко мне, потому что ты - журналист, чей вкрадчивый голос проникал в уши девяноста восьми процентов талантливых актеров в этой стране. Конечно, ты сделал несколько правильных вещей и не допустил ошибок: во-первых, ты не стал спрашивать совета у своего брата, во-вторых, ты не стал спрашивать у всех остальных, а в-третьих, ты спрашиваешь совета у меня. Так вот, Вадик, помни: нет ничего непоправимого, ты всегда можешь изъять все копии с помощью суда и сжечь их, если тебе не понравится. Если что, мы надавим административным ресурсом и закроем картину.
Прежде чем картину закрыть, ее надо как минимум снять. Все-таки какой совет ты можешь мне дать?
Никакого совета по поводу актерства. Стоит, наверное, прислушиваться к тому, что говорит тебе режиссер. По крайней мере, я всегда стараюсь это делать. Я не могу похвастаться такой широкой, большой актерской карьерой по некоторым причинам. Одна из которых: я и не искал особенно этой карьеры. Но тем не менее я жду, что найдется какой-то человек, который раскроет во мне этот закрытый, слипшийся бутон, и он распустится. Я верю, что в кино важно очень точное попадание человека в роль. Очень важно точное попадание в персонаж, в фильм, в канву, внутри которой он находится.
У тебя были такие попадания?
Мне кажется, люди, которые смотрят кино и видят меня на экране, всё равно помнят о том, кто я и где я.
А может, и не надо ничего менять?
Возможно, и не надо. У меня нет никакого страшного комплекса актера, потому что я, честно, к этой профессии отношусь очень скептически. Надо любить эту профессию, свято любить и посвящать этому жизнь, всего себя, невзирая на успехи или неудачи, невзирая на востребованность или невостребованность.
Постой, ну ты же все-таки профессиональный актер! Окончил театральную академию в Питере.
Я другое страшно люблю. Мне нравится, когда люди смеются в зале, мне нравится, когда смеются люди, с которыми я беседую, мне нравится создавать радостную, благоприятную атмосферу, чтобы люди вокруг больше улыбались.
Но бывают ситуации, когда, мягко говоря, не до шуток.
Бывают, конечно. Я часто замечал, что любимая профессия является выходом из самого тяжелого состояния. Если ты любишь это дело, то ты всё забываешь, как бы грустно тебе ни было. И в моей жизни были такие ситуации, и это не попытка доказать или опровергнуть фразу, что сцена лечит. Когда занимаешься делом, связанным с творчеством, ты не можешь стоять и думать о том, что всё плохо, не можешь думать: «Ну как же так, взяли и увезли машину на штрафстоянку, а я вам должен сейчас что-то рассказывать». Ты забываешь об этом в ту же секунду, как выходишь на сцену или на съемочную площадку.
Гораздо страшнее, когда не то что шутить не хочется, а когда смеяться не хочется.
Согласен.
Что должно произойти, чтобы совсем было не смешно? У меня нет ответа. Знаешь, например, однажды на поминках человек, сидевший рядом, спросил: «Ваня, ну серьезно, а чего ты такой грустный?!» Нас вообще, Вадик, окружает абсурд. Вот первый самый большой абсурд: у тебя голос тише, чем у меня, в двадцать раз.
Так…
А диктофон ты мне засовываешь в рот, а не себе. Вот это абсурд, понимаешь? Как это можно объяснить? Я уже его практически нёбом чувствую.
Люди, называющие себя психологами, объясняют смех на похоронах желанием защититься от происходящего. Да, может быть, если есть возможность защищаться, надо защищаться любыми возможными способами. У меня есть несколько товарищей, которые стали для меня примером неиссякаемого оптимизма. И мама у меня была такая. Мама прожила тяжелейшую жизнь, и я не мог объяснить себе, и до сих пор не могу объяснить этого, - я никогда не видел маму в плохом настроении. Я же сам балансирую между чудовищной апатией и унынием, в которые могу свалиться в одну секунду, накрутив себе в голове миллионы вариантов и схем, и единственный способ оттуда себя достать - попытка на всё смотреть более-менее несерьезно. Иногда это получается, иногда не получается. И я не тот человек, который скажет: «Вот пришло горе в твою семью - посмотри под другим углом на это! Не надо, не унывай! Всё хорошо!» Я совсем не такой.
Семья, я так понимаю, твой тыл, где ты можешь отпустить себя и расслабиться.
Моя семья... Не то чтобы я приходил домой, надевал валенки, забирался под печку и просил, чтобы мне туда сырники закатывали. Такого нет. Я могу тебе сказать, в жизни, в семье я практически ничем не отличаюсь от того человека, который находится на сцене или на телеэкране. Я не могу себе позволить многого в семье, я не могу сидеть, надувшись как мышь, обидевшись на всех.
А мне кажется, сегодня ты можешь себе позволить всё - и в жизни, и на экране.
Экран и так увеличивает, а если еще надуваться как мышь на крупу, то не каждая диагональ сможет вместить мое лицо. А что касается дома... Конечно, друзья, товарищи, семья, жена, дети, родители - ну для кого это не тыл? Ну, Вадик, не тебе же говорить о противоположном. Конечно, это есть, и это самое главное. Что может быть важнее семьи, детей? Не знаю. Сначала дети, семья, а уже потом идут золотые часы и внедорожники.
Ваня, ты, конечно, абсолютный трудоголик. Ты вообще успеваешь следить за тем, как растут дети, или всё только со слов твоей жены Наташи?
Конечно, бывает стыдно в тот момент, когда я прихожу домой поздно вечером и понимаю, что я, например, не видел одну из дочек последние два дня. Потому что она рано встает в школу - я еще сплю, а когда она возвращается - я на работе. Конечно, мне страшно не хватает этого общения и хочется себя изменить. Но есть какие-то вещи, которые я могу изменить, а есть вещи, которые я изменить не в силах. Безусловно, я слежу за развитием детей не только по рассказам моей жены. Как-то мы всё успеваем. Но я помню времена, когда работы не было, до сих пор помню это ощущение.
Представляю себе...
Я это очень хорошо помню... Грустно это было, Вадик, грустно.
Помню, когда в конце 80-х – начале 90-х у родителей работы не было, помню, как мы жили. С другой стороны, думаешь: ну что, мы тогда были менее счастливы? Нет. А у меня самого не было работы до приезда в Москву - здесь всё уже пошло по накатанной. Сегодня я уже научился отказываться, научился говорить нет.
Ты знаешь, самое важное - не научиться отказываться, а не переживать, если ты вдруг сидишь дома и понимаешь, что тебе никуда не надо бежать. Или, сидя в отпуске на каком-нибудь пляже, через четыре дня не думать: «Боже мой, я ничего не произвожу уже четыре дня!» Вот это самое главное. Я вообще очень люблю свою работу, ничего не могу с этим поделать. Надеюсь, что это видно.
Видно, Ваня, видно. Послушай, ты говоришь про пляж. А вокруг столько отдыхающих, которые наблюдают за тобой. Скажи, есть какой-то уголок на свете, где тебя не узнают?
Послушай, это вопрос телевидения и интернета, и я далек от того, чтобы прятаться под листом лопуха, только бы никто меня не увидел. Знаешь, я тешу себя той мыслью, что, когда я выхожу в узких плавочках на побережье, все оборачиваются не потому, что они видели меня по телевизору, а просто потому, что я идеально сложен. СложЁн или слОжен?
СложЁн и слОжен одновременно.
Да. Потом я вижу собственную тень и понимаю, что это не до конца так, что, наверное, тут где-то есть представители стран, которые входят в зону вещания Первого канала.
А тебе важно, чтобы были именно узкие плавки?
Как можно уже... Знаешь, я до сих пор вспоминаю - это был мой первый детский шок, - когда на побережье Финского залива, где мы любили отдыхать, появлялись мужчины с такими закатанными плавками в себя. Они очень искусно этим умением овладели. Если честно, я особо за пляжной модой не слежу, мне главное, чтобы не сваливалось. А потом, я очень люблю время года такое, когда солнечно и при этом свежо.
То есть не жарко.
То есть не жарко. Это старость, наверное, Вадик. Я думаю, я всю свою жару уже прошел. Я прошел все Израили, Америки, пустыни, пятидесятиградусную жару и всё-всё-всё. Мы вот лето с семьей провели в Юрмале - ни одного знакомого человека. Чудно, как будто на не-обитаемом острове.
Где же это вы такое место в Юрмале нашли, чтобы ни одного знакомого?
Это я в сарай забился там и накрылся шифером. А вообще мы ездим и на Балтийское побережье, и на даче бываем, и в Италии - я люблю эту старушку Европу. Летом у нас есть традиция ездить в Стокгольм, стараемся выбираться на два-три дня.
Вдвоем с женой?
И с женой, и с детьми, и с друзьями. Я очень люблю Стокгольм. Казалось бы, вот что мне любить шведов-то? А я к ним как-то проникся. Они все очень приятные ребята. Я вообще людей люблю. Вот знаешь, Вадим, как-то к ним ко всем хорошо отношусь. Пока меня человек лыжной палкой не ударит, я к нему хорошо отношусь.
И часто тебя лыжной палкой ударяют?
Знаешь, бывает. Ну они же не со зла. И я зла ни на кого не держу.
Ты броней обзавелся со временем, или так было всегда?
Ну я где-то тихонечко переживаю, но не так, чтобы об этом со страниц глянца рассказывать. Поэтому я к людям очень положительно, позитивно отношусь. Не то чтобы я был такой замкнутый и находил свое пристанище в обществе домашних животных.
Мне кажется, рядом с тобой людям хочется быть позитивными.
Возможно. Был, правда, долгий период, который меня нервировал. Не раздражал, а именно нервировал. Когда мне незнакомые люди говорили «ты». И это было невероятно просто объяснить: мы, люди, которые появляются на телевидении постоянно, стали для них друзьями, знакомыми, ничего в этом страшного нет. А сейчас уже стали говорить «вы» - видимо, возраст уже пришел.
Говорят «Вы, Иван Андреевич»?
Некоторые - да. Иногда мне даже хочется им сказать: «Да вы что, ребята, это же я, Ванька!»
А ты себя Ванькой продолжаешь ощущать?
Конечно. Ну какой я Иван Андреевич? Посмотри ты на меня, Вадик.
И ты еще говоришь, старость пришла!
Судя по тому, что подросло уже несколько поколений, а я-то думал, что все вокруг мои ровесники...
Скажи, с отцом у вас близкие отношения?
С отцом у нас... Я бы так сказал: отношения доверительные. Самые близкие отношения у меня были с отцом, когда мне это было нужно больше всего. Ему тогда было столько лет, сколько мне сейчас, а мне было пятнадцать-шестнадцать. Это длилось буквально два года, и это была прямо сказка. Мы испытывали друг к другу невероятный интерес, я от него питался и набирался. А сейчас ноябрь - пожалуйста, шестьдесят лет исполняется Андрею Львовичу, и все говорят: «Да ладно, смотри-ка, шестьдесят лет, какой молодой папа!» И тогда говорили «Да ладно, смотри-ка, тридцать восемь лет, какой молодой папа!» Так что он всегда молодым папой будет. Он же меня родил, когда ему было одиннадцать с небольшим.
Ваня, я часто смотрю «Вечерний Ургант». Так приятно, что ты о нас с Игорем не забываешь. Однажды даже песню про нас в эфире спел.
Песню спел, да. Ты, Вадик, человек глубокой внутренней культуры. Ты понимаешь, что я этой песней не обидеть тебя хочу, это же самое важное. Ведь многие люди думают, что если я что-то про них говорю смешное, то я обязательно хочу их уколоть, поддеть, побольнее им сделать. Но это же совсем не так.
А с женитьбой Безрукова какая была чудесная история! Мне даже люди потом писали, что Ургант меня в эфире назвал «Вадик-Могила», мол, Серёжа со мной по-дружески поделился информацией о свадьбе, а я ее в журнале опубликовал.
Вадик, мне приятно, что ты следишь за тем, что делаю я, потому что я очень внимательно слежу за тем, что делаешь ты. Я вообще стараюсь следить за тем, что делают люди вокруг, - мы же с тобой во всём находим поводы. Ты ищешь поводы для своих интервью, а я для того, чтобы весело рассказывать о чем-то с экрана. И в связи с тем, что я нахожусь на большом расстоянии, ударить меня, по крайней мере в первую секунду, не представится возможным.
Ваня, а для чего ты придумал Гришу Урганта? В чем прикол?
Никакой это не прикол. Прикол - это что-то очень кратковременное. А проект «Гриша Ургант» - это то, что радует меня изнутри, мне нравится стоять на сцене, петь песни и обнаруживать, что эти песни интересны еще кому-то. Мне всегда нравились усы, папа когда-то носил усы, дед, а сейчас эта мода возвращается.
Я подумал, что будет странно, если я вдруг выйду на сцену с усами и начну на полном серьезе петь песни. Ну что это такое будет? И все скажут: «Ну зачем это?» Поэтому я решил выступать вот так, став Гришей Ургантом. А потом, у меня есть товарищ Гриша, первая песня была написана как раз у него на даче. У нас был такой творческий союз: я пел песню, а он владел дачей, на которой я пел эту песню.
Вот мы и решили придумать группу «Гриша Ургант». Так всё и завертелось.
Извини, а усы-то зачем тебе накладные?
Накладные? Вадим, а вот об этом я тебе не могу рассказать. Я тебе так скажу: есть крем один гормональный, быстродействующий. Но больше ничего рассказывать не буду.
Ты уже много лет ведешь программу «Смак». Сам-то готовить любишь?
Очень. С годами я стал понимать, что всё больше и больше времени и внимания уделяю еде. Я люблю еду, люблю готовить, люблю кухню, люблю кухонную утварь, люблю на кухне быть, люблю, когда люди сидят на кухне, люблю, когда люди сидят и едят вместе. Мы иногда на даче с друзьями собираемся - я очень люблю принимать гостей. Я люблю, когда моя жена готовит, я ей помогаю, иногда что-то готовлю сам, правда, гораздо реже. Мне очень нравится вот этот процесс: сесть, налить бокал вина, о чем-то говорить, когда не надо никуда уходить, когда тебя окружают любимые и любящие тебя люди. Это, как мне кажется, энергетически очень важный момент. Я не мистик, но я прекрасно понимаю, что степень теплоты разговора несоизмеримо выше, когда ты сидишь дома, чем когда ты сидишь в той же компании, но на столе на шесте танцует немолодая женщина.
Ты про еду так аппетитно говоришь. Я вот совершенно не гурман, но…
Вадим, у меня ощущение, что ты последний раз ел в 1992 году.
Я мало ем, это правда. Скажи, какие вещи ты смакуешь больше всего в жизни?
Все мы, мне кажется, одинаковые. Вот что вообще такое - «смаковать»? Смаковать - растягивать удовольствие. Когда ты читаешь какую-нибудь интересную книгу, уже на четвертой странице понимаешь, что она фантастическая, понимаешь, что таких еще страниц семьсот. И вот ты откладываешь чтение, чтобы потом найти место поуютнее и засесть с этой книгой. И такое бывает. Я люблю смаковать хорошие фильмы, люблю смаковать общение с людьми приятными. Я совершенно не одиночка по натуре.
А ты спорт любишь? Я, например, не могу представить тебя на футбольном поле.
Потому что я сейчас не в спортивных трусах, а на спине не написано «Кержаков»? Но представь, что это всё есть сейчас на мне, и вот я уже на футбольном поле. А если честно, в последний раз в футбол я играл в детстве, не очень его люблю, мне ближе скорее баскетбол. Я и смотреть баскетбол люблю, и читать про баскетбол люблю, и даже играть немного люблю.
Ваня, где бы ты ни находился, ты обязательно в центре внимания. Так было всегда?
Мне это всегда было приятно, со школы. Да и в детском саду мне это нравилось. В школе нравилось выкрикивать что-то смешное для одноклассников и оскорбительное для предмета, который мы в данный момент изучали. Меня часто выгоняли из класса за то, что я паясничал.
Природа у тебя такая?
Мне хотелось паясничать, поржать мне хотелось со всеми. Из-за этого много пробелов у меня в образовании, которые сейчас хотелось бы восполнить. Мне, например, хочется побольше разбираться в истории изобразительного искусства, истории мировой художественной культуры - мне вот сейчас это интересно, а тогда было наплевать. Недавно мы с Наташей были в Русском музее, где нам показали невероятного Малевича, Филонова, и это вызвало во мне эмоцию.
Конечно, я на все линейки хожу. На ее спектакли, которые ставят в школе. Недавно была такая история: им задали выучить стихотворение про осень. Я дал Нине прочитать текст песни Шевчука «Что такое осень? Это небо, плачущее небо под ногами...». А у нее феноменальная память, она это стихотворение выучила в одну секунду. Ночью я проснулся в ужасе, подумал, зачем я ребенка в это втягиваю. Все в классе будут читать «Уж небо осенью дышало, уж реже солнышко блистало...», а она у меня - Шевчука. С утра вскакиваю, а дочка уже ушла. Говорю Наташе, мол, что же делать, а она: «Ты не волнуйся, мы уже всё поменяли».
У Нины чей характер? Твой или Наташин?
Характер нашей дочки очень быстро меняется. Дети растут невероятно быстро - и внешне, и внутренне. Нине в мае будет только девять, а она уже такая, каким я был лет в одиннадцать-двенадцать. Что-то ей досталось от меня, что-то досталось от Наташи. Посмотрим, характер все-таки сформируется чуть позже. Но похохотать она любит, это важно. И поесть тоже любит, это тоже для меня важно.
Я Наташу не очень хорошо знаю, но мне кажется, она весьма серьезная девушка.
Ты так говоришь, наверное, оттого, что и правда плохо знаешь Наташу. Она про тебя тоже знаешь что рассказывает, и тоже не всё правда. Я могу сказать, что Наташа является абсолютным воплощением знаменитой фразы Жванецкого: «Из жен надо выбирать веселых, из веселых - умных, из умных - нежных, из нежных - верных. И терпеливых». Ну как можно сказать лучше? Вот всё это есть в Наташе.
И более веселого человека, чем Наташа, невозможно встретить. Я вообще не могу представить рядом с собой другую женщину.
Отлично! Нину, как я понимаю, вы назвали в честь твоей бабушки.
Это было очень смешно. Мне всегда нравилось это имя и сочетание - «Нина Ургант». Я не думал тем самым сделать бабушке приятно, назвав свою дочь в ее честь. Мы просто назвали дочь именем, которое нам нравилось, а бабушка во всех интервью начала рассказывать, что девочку назвали в честь нее и как она счастлива и горда. Мы с Наташей переглядывались и думали: ну с чего же она так решила? А потом прошло время, и я подумал: а почему, действительно, я не мог назвать дочку в честь бабушки Нины? Так всё и совпало. Просто бабушка это поняла чуть раньше, чем мы.
Ваня, скажи, почему говорят, что люди, которые часто шутят на публике, в обычной жизни очень угрюмые? В тебе вообще есть эта угрюмость?
Ну не мне же об этом судить. Может, у меня ощущение, что я такой веселый, фонтанирующий паяц, а на самом деле я закрывшийся моллюск в раковине. Не знаю. Конечно, иногда бывает желание посидеть в тишине, отдохнуть от звука собственного голоса. Правда, возникает такое желание.
Просто от большинства людей подобной профессии ждут того же, что видят на экране, на сцене. И когда в первую же секунду этого не происходит, тут же человека записывают в молчуны.
Ты, мне кажется, сполна оправдываешь надежды тех, кто от тебя ждет шуток.
Да, послушай, я вот сейчас даю тебе интервью и сдерживаю себя - ноги-то танцуют под столом! Ноги-то танцуют, душа рвется, понимаешь! И я думаю: скорее бы мы с тобой закончили, взялись бы с тобой за руки и побежали бы с тобой по Столешникову переулку, распевая песни. Хочешь?
Конечно, я давно жду этого момента.
Побежали, Вадик, побежали скорее! Бежим!
