Введение

Роман «Обломов» - вершина творчества Ивана Андреевича Гончарова. Он стал эпохальным в истории национального самосознания: он вскрыл и обнажил явления русской действительности.

Выход в свет романа породил бурю в критике. Самыми яркими выступлениями стали статья Н.А. Добролюбова «Что такое обломовщина?», статья А.В. Дружинина, Д.И. Писарева. Несмотря на разногласия, они говорили о типичности образа Обломова, о таком общественном явлении, как обломовщина. Это явление выступает в романе на первый план. Считаем, что оно актуально и сегодня, поскольку в каждом из нас найдутся обломовские черты: лень, мечтательность, иногда боязнь перемен и другие. Прочитав роман, мы составили себе представление о главном герое. Но все ли мы заметили, не упустили ли чего-нибудь, или мы недооцениваем героев? Поэтому нам необходимо изучить критические статьи о романе И.А. Гончарова «Обломов». Наиболее интересны нам оценки, данные современниками И.А. Гончарова - Н.А. Добролюбовым и Д.И. Писаревым.

Цель: изучить, как оценили роман И.А. Гончарова «Обломов» Н.А. Добролюбов и Писарев.

1. Познакомиться с критическими статьями Н.А. Добролюбова «Что такое обломовщина?», Писарева «….»;

2. Проанализировать данную ими оценку вышеназванного романа;

3. Сопоставить статьи Писарева Д.И. И Добролюбова Н.А.

Роман «Обломов» в оценке Добролюбова Н.А.

обломов критика добролюбов писарев гончаров

Рассмотрим, как оценивает роман «Обломов» Добролюбов Н.А. в статье «Что такое обломовщина?». Впервые опубликованная в журнале "Современник" в 1859г., она явилась одним из самых блистательных образцов литературно-критического мастерства Добролюбова, широты и оригинальности его эстетической мысли, имела в то же время огромное значение как программный общественно-политический документ. Эта статья вызвала бурю негодования в кругах консервативной, либерально-дворянской и буржуазной общественности, необычайно высоко оценена была читателями революционно-демократического лагеря. Полностью принял ее основные положения и сам автор "Обломова". Под впечатлением только что появившейся статьи Добролюбова он писал 20 мая 1859 г. П. В. Анненкову: «Мне кажется, об обломовщине, то есть о том, что она такое, уже сказать после этого ничего нельзя. Он это, должно быть, предвидел и поспешил напечатать прежде всех. Двумя замечаниями своими он меня поразил: это проницанием того, что делается в представлении художника. Да как же он, нехудожник, знает это? Этими искрами, местами рассеянными там и сям, он живо напомнил то, что целым пожаром горело в Белинском». И. А. Гончаров. Собр. соч., т. 8. М., 1955. - С. 323

Добролюбов в своей статье раскрывает особенности творческого метода Гончарова-художника слова. Кажущуюся многим читателям растянутость повествования он оправдывает, отмечая силу художественного таланта автора и необыкновенное богатство содержания романа.

Критик раскрывает творческую манеру Гончарова, который в своих произведениях не делает никаких выводов, лишь изображает жизнь, служащую для него не средством к отвлеченной философии, а прямою целью сама по себе. «Ему нет дела до читателя и до выводов, какие вы сделаете из романа: это уж ваше дело. Ошибетесь - пеняйте на свою близорукость, а никак не на автора. Он представляет вам живое изображение и ручается только за его сходство с действительностью; а там уж ваше дело определить степень достоинства изображенных предметов: он к этому совершенно равнодушен» Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 66.

Гончаров, как настоящий художник прежде, чем изобразить какую-то даже незначительную деталь, будет долго мысленно рассматривать ее со всех сторон, обдумывать, и только когда мысленно изваяет, создаст образ, тогда перенесет это на бумагу, и в этом Добролюбов видит сильнейшую сторону таланта Гончарова: «У него есть изумительная способность - во всякий данный момент остановить летучее явление жизни, во всей его полноте и свежести, и держать его перед собою до тех пор, пока оно не сделается полной принадлежностью художника» Там же. - С. 66.

И это спокойствие и полнота поэтического миросозерцания создают у торопливого читателя иллюзию отсутствия действий, растянутости. Никакие посторонние обстоятельства не вмешивается в роман. Лень и апатия Обломова - единственная пружина действия во всей его истории. Все это объясняет метод Гончарова, подмеченный и описанный Н.А. Добролюбовым: «…не хотел отстать от явления, на которое однажды бросил свой взгляд, не проследивши его до конца, не отыскавши его причин, не понявши связи его со всеми окружающими явлениями. Он хотел добиться того, чтобы случайный образ, мелькнувший перед ним, возвести в тип, придать ему родовое и постоянное значение. Поэтому во всем, что касалось Обломова, не было для него вещей пустых и ничтожных. Всем занялся он с любовью, все очертил подробно и отчетливо» Там же. - С. 67.

Критик считает, что в незатейливой истории о том, как лежит и спит добряк-ленивец Обломов и как ни дружба, ни любовь не могут пробудить и поднять его, - «отразилась русская жизнь, в ней предстает перед нами живой, современный русский тип, отчеканенный с беспощадною строгостью и правильностью; в ней сказалось новое слово нашего общественного развития, произнесенное ясно и твердо, без отчаяния и без ребяческих надежд, но с полным сознанием истины. Слово это - обломовщина; оно служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни, и оно придает роману Гончарова гораздо более общественного значения, нежели сколько имеют его все наши обличительные повести. В типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим нечто более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим в нем произведение русской жизни, знамение времени» Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 70.

Добролюбов отмечает, что главный герой романа схож с героями других литературных произведений, образ его типичен и закономерен, но никогда еще так просто его не изображали, как это сделал Гончаров. Этот тип подметили и А.С. Пушкин, И М.Ю. Лермонтов, и И.С. Тургенев и другие, но только образ этот изменялся с течением времени. Талант, сумевший подметить новые фазы существования, определить сущность его нового смысла, делал значительный шаг вперед в истории литературы. Такой шаг, по мнению Добролюбова сделал и Гончаров И.А.

Характеризуя Обломова, Н.А. Добролюбов выделяет наиболее существенные черты главного героя - инертность и апатию, причина которых в общественном положении Обломова, особенностях его воспитания и нравственного и умственного развития.

Воспитывался он в безделии и сибаритстве, «с малых лет он привыкает быть байбаком благодаря тому, что у него и подать и сделать - есть кому» Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 71. Нет необходимости трудиться самому, что влияет на его дальнейшее развитие и умственное образование. «Внутренние силы "никнут и увядают" по необходимости» Там же. - С. 71. Подобное воспитание приводит к формированию апатичности и бесхарактерности, отвращения от серьезной и самобытной деятельности.

Обломов не привык что-нибудь делать, не может оценить свои возможности и силы, не может и серьезно, деятельно захотеть что-нибудь сделать. Его желания являются только в форме: "А хорошо бы, если бы вот это сделалось"; но как это может сделаться,- он не знает. Он любит мечтать, но пугается, когда мечты необходимо будет реализовать в действительности. Обломов не хочет и не умеет работать, не понимает настоящих отношений своих ко всему окружающему, он действительно не знает и не умеет ничего, не в состоянии приняться ни за какое серьезное дело.

От природы Обломов - человек, как и все. «Но привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других,- развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства» Там же - С. 73. Он постоянно остается рабом чужой воли: «Он раб каждой женщины, каждого встречного, раб каждого мошенника, который захочет взять над ним волю. Он раб своего крепостного Захара, и трудно решить, который из них более подчиняется власти другого» Там же. - С. 74. Даже относительно своего имения он ничего не знает, потому добровольно становится рабом Ивана Матвеевича: «Говорите и советуйте мне, как ребенку...» Гончаров И.А. Обломов. М.: Дрофа. 2010. - С. 203 Т. Е. добровольно отдает себя в рабство.

Обломов не может осмыслить свою жизнь, никогда не задавался вопросом, зачем жить, каков смысл, назначение жизни. Идеал счастья Обломова - сытая жизнь - «с оранжереями, парниками, поездками с самоваром в рощу и т. п.,- в халате, в крепком сне, да для промежуточного отдыха - в идиллических прогулках с кроткою, но дебелою женою и в созерцании того, как крестьяне работают» Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 75.

Рисуя идеал своего блаженства, Илья Ильич не мог осмыслить и его. Не разъясняя своих отношений к миру и к обществу, Обломов, разумеется, не мог осмыслить своей жизни и потому тяготился и скучал от всего, что ему приходилось делать, будь то служба или учеба, выезд в общество, общение с женщинами. «Все ему наскучило и опостылело, и он лежал на боку, с полным сознательным презрением к "муравьиной работе людей", убивающихся и суетящихся бог весть из-за чего...» Там же. - С. 76

Характеризуя Обломова, Добролюбов сравнивает его с героями таких литературных произведений, как «Евгений Онегин» А.С. Пушкина, «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтова, «Рудин» И.С. Тургенева и др. И здесь критик уже говорит не об отдельном герое, а об общественном явлении - обломовщине. Главным поводом к этому послужил следующий вывод Н.А. Добролюбова: «В настоящем же своем положении он (Обломов) не мог нигде найти себе дела по душе, потому что вообще не понимал смысла жизни и не мог дойти до разумного воззрения на свои отношения к другим… Давно уже замечено, что все герои замечательнейших русских повестей и романов страдают оттого, что не видят цели в жизни и не находят себе приличной деятельности. Вследствие того они чувствуют скуку и отвращение от всякого дела, в чем представляют разительное сходство с Обломовым. В самом деле,- раскройте, напр., "Онегина", "Героя нашего времени", "Кто виноват?", "Рудина", или "Лишнего человека", или "Гамлета Щигровского уезда",- в каждом из них вы найдете черты, почти буквально сходные с чертами Обломова». Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 76

Далее Н. А. Добролюбов называет схожие черты героев: все они начинают, как и Обломов, что-то сочинять, творить, но ограничиваются только обдумыванием, Обломов же излагает свои мысли на бумаге, имеет план, останавливается на сметах и цифрах; читает Обломов по выбору, сознательно, но быстро книга ему наскучивает, как и героям других произведений; к службе они не приспособлены, в домашней жизни похожи друг на друга - не находят себе дела, ничем не удовлетворяются, больше бездельничают. Общее наблюдает критик и в отношении к людям - презрение. Одинаково и отношение к женщинам: «обломовцы не умеют любить и не знают, чего искать в любви, точно так же, как и вообще в жизни. Они не прочь пококетничать с женщиной, пока видят в ней куклу, двигающуюся на пружинках; не прочь они и поработить себе женскую душу... как же! этим бывает очень довольна их барственная натура! Но только чуть дело дойдет до чего-нибудь серьезного, чуть они начнут подозревать, что пред ним действительно не игрушка, а женщина, которая может и от них потребовать уважения к своим правам,- они немедленно обращаются в постыднейшее бегство. Трусость у всех этих господ непомерная». Там же. - С. 80 Все обломовцы любят уничижать себя; но это они делают с той целью, чтоб иметь удовольствие быть опровергнутыми и услышать себе похвалу от тех, пред кем они себя ругают. Они довольны своим самоунижением.

Выявляя закономерности, Добролюбов выводит понятие «обломовщины» - бездельничество, дармоедство и совершенная ненужность на свете, бесплодное стремление к деятельности, сознание героев, что из них многое могло бы выйти, но не выйдет ничего...

В отличие от других «обломовцев», пишет Добролюбов Н.А., Обломов откровеннее, не старается прикрыть своего безделья даже разговорами в обществах и гуляньем по Невскому проспекту. Критик выделяет и другие особенности Обломова: вялость темперамента, возраст (более позднее время появления).

Отвечая на вопрос, что вызвало в литературе этот тип, критик называет и силу таланта авторов, и широту их воззрений, и внешние обстоятельства. Добролюбов отмечает, что созданный И.А. Гончаровым герой - доказательство распространения обломовщины в свете: «Нельзя сказать, что превращение это уже совершилось: нет, еще и теперь тысячи людей проводят время в разговорах, и тысячи других людей готовы принять разговоры за дела. Но что превращение это начинается - доказывает тип Обломова, созданный Гончаровым» Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 87.

Благодаря роману «Обломов», считает Добролюбов, «изменилась точка зрения на образованных и хорошо рассуждающих лежебоков, которых прежде принимали за настоящих общественных деятелей» Там же. - С. 88. Писатель сумел понять и показать обломовщину, но, считает автор статьи, покривил душой и похоронил обломовщину, тем самым сказав неправду: «Обломовка есть наша прямая родина, ее владельцы - наши воспитатели, ее триста Захаров всегда готовы к нашим услугам. В каждом из нас сидит значительная часть Обломова, и еще рано писать нам надгробное слово». Там же. - С.92

И все-таки есть в Обломове положительное, отмечает критик, он не обманывал других людей.

Добролюбов отмечает, что Гончаров, следуя зову времени, вывел «противоядие» Обломову - Штольца - человека деятельного, для которого жить - значит трудиться, но время его еще не пришло.

По мнению Добролюбова, Наиболее способна повлиять на общество Ольга Ильинская. «Ольга, по своему развитию, представляет высший идеал, какой только может теперь русский художник вызвать из теперешней русской жизни, оттого она необыкновенной ясностью и простотой своей логики и изумительной гармонией своего сердца и воли поражает нас». Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? В кн.: Русская литературная критика 1860-х годов. М.: Просвещение. 2008. - С. 94

«Обломовщина хорошо ей знакома, она сумеет различить ее во всех видах, под всеми масками, и всегда найдет в себе столько сил, чтоб произвести над нею суд беспощадный...» Там же. - С. 97

Обобщая вышеизложенное, приходим к выводу о том, что статья Н.А. Добролюбова «Что такое обломовщина?» носит не столько литературоведческий характер, сколько общественно-политический.

Характеризуя главного героя романа, Добролюбов довольно резко его критикует, находя в нем единственное положительное качество - никого не пытался обмануть. Через характер Обломова критик выводит понятие «обломовщина», называя главные черты: как апатичность, инертность, безволие и бездействие, бесполезность для общества. Проводит параллели с другими литературными произведениями, оценивая героев этих произведений, Добролюбов называет их «братьями-обломовцами», указывая на многие сходства.

Всех героев романа Добролюбов оценивает с высоты общественно-политических взглядов, выясняя, кто из них мог бы заставить других людей стряхнуть с себя сонное состояние и повести людей за собой. Такие способности он видит в Ольге Ильинской.

В романе сказалось новое слово нашего общественного развития. Слово это — обломовщина; оно служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни. В типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим… знамение времени. Лень и апатия Обломова есть создание воспитания и окружающих обстоятельств. Главное здесь не Обломов, а обломовщина.

В настоящем же своем положении он не мог нигде найти себе дела по душе, потому что вообще не понимал смысла жизни и не мог дойти до разумного воззрения на свои отношения к другим. Здесь-то он и подает нам повод к сравнению с прежними типами лучших наших писателей. Давно уже замечено, что все герои русских повестей и романов страдают оттого, что не видят цели в жизни и не находят себе приличной деятельности. Вследствие того они чувствуют скуку и отвращение от всякого дела, в чем представляют разительное сходство с Обломовым. В самом деле, раскройте, например, "Онегина", "Героя нашего времени" — в каждом из них вы найдете черты, почти буквально сходные с чертами Обломова. Онегин, как Обломов, оставляет общество, затем, что его «измены утомить успели, друзья и дружба надоели». И Онегин

дома заперся,

Зевая, за перо взялся,

Хотел писать, но труд упорный

Ему был тошен; ничего

Не вышло из пера его...

Все наши герои, кроме Онегина и Печорина, служат, и для всех их служба — ненужное и не имеющее смысла бремя; и все они оканчивают благородной и ранней отставкой. Обломову не понравилось, что с начальником все говорят "не своим голосом, а каким-то другим, тоненьким и гадким"; — он не захотел этим голосом объясняться с начальником по тому поводу, что "отправил нужную бумагу вместо Астрахани в Архангельск", и подал в отставку... Везде все одна и та же обломовщина...

В домашней жизни обломовцы тоже очень похожи друг на друга:

Прогулки, чтенье, сон глубокий,

Лесная тень, журчанье струй,

Обед довольно прихотливый,

Бутылка светлого вина,

Уединенье, тишина, —

Вот жизнь Онегина святая...

То же самое рисуется у Ильи Ильича в идеале домашней жизни. Вообще обломовцы склонны к идиллическому, бездейственному счастью, которое «ничего от них не требует».

И Печорин полагает, что счастье-то, может быть, заключается в покое и сладком отдыхе. Он вечно недоволен своей борьбой, и сам же беспрестанно высказывает, что все свои дрянные дебоширства затевает потому только, что ничего лучшего не находит делать... Та же обломовщина...

Отношения к людям и в особенности к женщинам тоже имеют у всех обломовцев некоторые общие черты. Людей они вообще презирают с их мелким трудом, с их узкими понятиями и близорукими стремлениями. Печорин топчет всех ногами. Даже Онегин пишет:

Кто жил и мыслил, тот не может

В душе не презирать людей.

Обломов даже весьма категорически выражает Штольцу сознание своего превосходства над всеми людьми. "Жизнь, говорит, в обществе? Хороша жизнь! Чего там искать? Интересов ума, сердца? Ты посмотри, где центр, около которого вращается все это: нет его, нет ничего глубокого, задевающего за живое. Все это мертвецы, спящие люди, хуже меня, эти члены света и общества!"

В отношении к женщинам все обломовцы ведут себя одинаково постыдным образом. Они вовсе не умеют любить и не знают, чего искать в любви, точно так же, как и вообще в жизни. Они не прочь пококетничать с женщиной; не прочь они и поработить себе женскую душу. Но только чуть дело дойдет до чего-нибудь серьезного, чуть они начнут подозревать, что пред ним действительно не игрушка, а женщина, которая может и от них потребовать уважения к своим правам, — они немедленно обращаются в постыднейшее бегство. Трусость у всех этих господ непомерная: Онегин, который так "рано умел тревожить сердца кокеток записных", который женщин "искал без упоенья, а оставлял без сожаленья",— Онегин струсил перед Татьяной, дважды струсил, — и в то время, когда принимал от нее урок, в тогда, как сам ей давал его.

Таким же оказывается и Печорин, специалист по части женского сердца, признающийся, что, кроме женщин, он ничего в свете не любил, что для них он готов пожертвовать всем на свете. И он признается, что, во-первых, "не любят женщин с характером: их ли это дело!" — во-вторых, что он никогда не может жениться. "Как бы страстно я ни любил женщину, — говорит он, — но если она мне даст только почувствовать, что я должен на ней жениться, — прости, любовь. Мое сердце превращается в камень, и ничто не разогреет его снова. Свободы моей не продам. Отчего я так дорожу ею? Что мне в ней? куда я себя готовлю? чего я жду от будущего? Право, ровно ничего. Это какой-то врожденный страх, неизъяснимое предчувствие". А в сущности, это больше ничего, как обломовщина.

А Илья Ильич, подобно Печорину, хочет непременно обладать женщиной, хочет вынудить у нее доказательство любви. Он, видите ли, не надеялся сначала, что Ольга пойдет за него замуж, и с робостью предложил ей быть его женой. Он начал пытать ее, столько ли она его любит, чтобы быть в состоянии сделаться его любовницей! И ему стало досадно, когда она сказала, что никогда не пойдет по этому пути. А все-таки он струсил под конец до того, что даже на глаза Ольге боялся показаться, прикидывался больным, давал понять Ольге, что она его может компрометировать. И все отчего? Оттого, что она от него потребовала решимости, дела, того, что не входило в его привычки. Женитьба сама по себе не страшила его так, как страшила Печорина. Но Ольга захотела, чтоб он пред женитьбой устроил дела по имению; это уж была бы жертва, и он, конечно, этой жертвы не совершил, а явился настоящим Обломовым. А сам между тем очень требователен. Он сделал с Ольгой такую штуку, какая и Печорину впору была бы. Ему вообразилось, что он не довольно хорош собою и вообще не довольно привлекателен для того, чтобы Ольга могла сильно полюбить его. Он начинает страдать, не спит ночь, наконец вооружается энергией и строчит к Ольге длинное послание, в котором повторяет известную, тертую и перетертую вещь, говоренную и Онегиным Татьяне, Печориным княжне Мери: "Я, дескать, не так создан, чтобы вы могли быть со мною счастливы; придет время, вы полюбите другого, более достойного".

Илья Ильич, разумеется, не выдержал себя на высоте уничижения перед Ольгой: он бросился подсмотреть, какое впечатление произведет на нее письмо, увидел, что она плачет, и не мог удержаться, чтобы не предстать пред ней в сию критическую минуту. А она доказала ему, каким он пошлым и жалким эгоистом явился в этом письме, написанном "из заботы об ее счастье". Тут уже он окончательно спасовал, как делают, впрочем, все обломовцы, встречая женщину, которая выше их по характеру и по развитию.

Итак, у них всех одна общая черта — бесплодное стремление к деятельности, сознание, что из них многое могло бы выйти, но не выйдет ничего... В этом они поразительно сходятся. "Пробегаю в памяти все мое прошедшее и спрашиваю себя невольно: зачем я жил? для какой цели я родился?.. А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные. Но я не угадал этого назначения, я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных; из горнила их я вышел тверд и холоден, как железо, но утратил навеки пыл благородных стремлений, — лучший цвет жизни". Это — Печорин...

Илья Ильич тоже "болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как в могиле, какое-то хорошее, светлое начало. Но глубоко и тяжело завален клад дрянью, наносным сором».

Обломов тоже мечтал в молодости "служить, пока станет сил, потому что России нужны руки и головы для разработывания неистощимых источников..."

А бездельничает он ничуть не больше, чем все остальные братья-обломовцы; только он откровеннее, — не старается прикрыть своего безделья разговорами в обществах.

Но отчего же такая разница впечатлений, производимых на нас Обломовым и героями, о которых мы вспоминали выше?

Во-первых, — у Обломова темперамент слишком вялый; и поэтому для осуществления своих замыслов и для отпора враждебных обстоятельств употребляет еще несколько менее попыток, нежели сангвинический Онегин или желчный Печорин. В сущности же они все равно несостоятельны пред силою враждебных обстоятельств, все равно погружаются в ничтожество, когда им предстоит настоящая, серьезная деятельность.

В чем обстоятельства Обломова открывали ему благоприятное поле деятельности? У него было именье, которое мог он устроить; был друг, вызывавший его на практическую деятельность; была женщина, которая превосходила его энергией характера и ясностью взгляда и которая нежно полюбила его...

А дружба? Что они все делают с своими друзьями? Онегин убил Ленского; Печорин только все пикируется с Вернером. Что же они? Соединились ли друг с другом для одного общего дела? Ничего не было... Все рассыпалось прахом, все кончилось той же обломовщиной... О любви нечего и говорить. Каждый из обломовцев встречал женщину выше себя, и каждый постыдно бежал от ее любви или добивался того, чтоб она сама прогнала его... Чем это объяснить, как не давлением на них гнусной обломовщины?

Посмотрите теперь, как изменилась точка зрения на образованных и хорошо рассуждающих лежебоков, которых прежде принимали за настоящих общественных деятелей.

Вот перед вами молодой человек, очень красивый, ловкий, образованный. Он выезжает в большой свет и имеет там успех; он ездит в театры, балы и маскарады; он отлично одевается; читает книжки...

Он выше окружающего его светского общества настолько, что дошел до сознания его пустоты; он может даже оставить свет и переехать в деревню; но только и там скучает, не зная, какое найти себе дело... От нечего делать он ссорится с другом своим и по легкомыслию убивает его на дуэли... Через несколько лет опять возвращается в свет и влюбляется в женщину, любовь которой сам прежде отверг, потому что для нее нужно было бы ему отказаться от своей бродяжнической свободы... Вы узнаете в этом человеке Онегина. Но всмотритесь хорошенько; это — Обломов.

Перед вами другой человек, с более страстной душой, с более широким самолюбием. Он не хлопочет о туалете и наряде: он светский человек и без этого. Ему не нужно подбирать слова и блистать мишурным знанием: и без этого язык у него как бритва. Он действительно презирает людей, хорошо понимая их слабости; он действительно умеет овладеть сердцем женщины не на краткое мгновенье, а надолго. Все, что встречается ему на его дороге, он умеет отстранить или уничтожить. Одно только несчастье: он не знает, куда идти. Сердце его пусто и холодно ко всему. Он все испытал, и ему еще в юности опротивели все удовольствия, которые можно достать за деньги; любовь светских красавиц тоже опротивела ему, потому что ничего не давала сердцу; науки тоже надоели, потому что он увидел, что от них не зависит ни слава, ни счастье; военные опасности тоже ему скоро наскучили, потому что он не видел в них смысла и скоро привык к ним. Наконец, даже простосердечная, чистая любовь дикой девушки, которая ему самому нравится, тоже надоедает ему. Но что же это за порывы? куда влекут они? отчего он не отдается им всей силой души своей? Оттого, что он сам их не понимает и не дает себе труда подумать о том, куда девать свою душевную силу; и вот он проводит свою жизнь в том, что острит над глупцами, тревожит сердца неопытных барышень, вмешивается в чужие сердечные дела, напрашивается на ссоры, выказывает отвагу в пустяках, дерется без надобности... Вы припоминаете, что это история Печорина. Всмотритесь, пожалуйста, получше: вы и тут увидите того же Обломова...

Все у них внешнее, ничто не имеет корня в их натуре. Они, пожалуй, и делают что-то такое, когда принуждает внешняя необходимость, так как Обломов ездил в гости, куда тащил его Штольц, читал то, что Ольга заставляла его читать. Но душа их не лежит к делу. Они только говорят о высших стремлениях, о сознании нравственного долга, о проникновении общими интересами, а на поверку выходит, что все это - слова. Самое искреннее, задушевное их стремление есть стремление к покою, к халату...

Эти люди и лгут беспрестанно. Они читают полезные книги для того, чтобы знать, что пишется; пишут благородные статьи затем, чтобы любоваться логическим построением своей речи; говорят смелые вещи, чтобы прислушиваться к благозвучию своих фраз и возбуждать ими похвалы слушателей. Но какая цель всего этого читанья, писанья, говоренья, они или вовсе не хотят знать, или не слишком об этом беспокоятся.Теперь им слово найдено. Слово это «обломовщина». Если я вижу помещика, толкующего о правах человечества и о необходимости развития личности, я уже с первых слов знаю, что это Обломов.Если встречаю чиновника, жалующегося на запутанность и обременительность делопроизводства, он Обломов.На всех их лежит печать обломовщины. Кто же наконец сдвинет их с места этим всемогущим словом "вперед!"До сих пор нет ответа на этот вопрос ни в обществе, ни в литературе. Гончаров, умевший понять и показать нам нашу обломовщину, решился похоронить обломовщину и сказать ей похвальное надгробное слово. "Прощай, старая Обломовка, ты отжила свой век", — говорит он устами Штольца, и говорит неправду. В каждом из нас сидит значительная часть Обломова. Одно в Обломове хорошо действительно: то, что он не усиливался надувать других, а уж так и являлся в натуре — лежебоком. Но, помилуйте, в чем же на него можно положиться? Разве в том, где ничего делать не нужно? Тут он действительно отличится так, как никто. Но ничего-то не делать и без него можно. Он не поклонится идолу зла! Да ведь почему это? Потому, что ему лень встать с дивана. А стащите его, поставьте на колени перед этим идолом: он не в силах будет встать. Не подкупишь его ничем. Да на что его подкупать-то? На то, чтобы с места сдвинулся? Ну, это действительно трудно. Грязь к нему не пристанет! Да пока лежит один, так еще ничего; а как придет Тарантьев, Затерный, Иван Матвеич — брр! какая отвратительная гадость начинается около Обломова. Его объедают, опивают, спаивают, берут с него фальшивый вексель (от которого Штольц несколько бесцеремонно, по русским обычаям, без суда и следствия избавляет его), разоряют его именем мужиков, дерут с него немилосердные деньги ни за что ни про что. Он все это терпит безмолвно и потому, разумеется, не издает ни одного фальшивого звука.

Нет, нельзя так льстить живым, а мы еще живы, мы еще по-прежнему Обломовы. Обломовщина никогда не оставляла нас и не оставила даже теперь — в настоящее время, когда 8 и пр. Кто из наших литераторов, публицистов, людей образованных, общественных деятелей, кто не согласится, что, должно быть, его-то именно и имел, в виду Гончаров, когда писал об Илье Ильиче следующие строки:

Ему доступны были наслаждения высоких помыслов: он не чужд был всеобщих человеческих скорбей. Он горько в глубине души плакал в иную пору над бедствиями человечества, испытывал безвестные, безыменные страдания, и тоску, и стремления куда-то вдаль, туда, вероятно в тот мир, куда увлекал его, бывало, Штольц. Сладкие слэзы потекут по щекам его. Случается и то, что он исполнится презрения к людскому пороку, ко лжи, к клевете, к разлитому в мире злу, и разгорится желанием указать человеку на его язвы, и вдруг загораются в нем мысли, ходят и гуляют в голове, как волны в море, потом вырастают в намерения, зажгут всю кровь в нем, — задвигаются мускулы его, напрягутся жилы, намерения преображаются в стремления: он, движимый нравственною силою, в одну минуту быстро изменит две-три позы, с блистающими глазами привстанет до половины на постели, протянет руку и вдохновенно озирается кругом... Вот, вот стремление осуществится, обратится в подвиг... и тогда, господи! каких чудес, каких благих последствий могли бы ожидать от какого высокого усилия! но, смотришь, промелькнет утро, день уж клонится к вечеру, а с ним клонятся к покою и утомленные силы Обломова: бури и волнения смиряются в душе, голова отрезвляется от дум, кровь медленнее пробирается по жилам. Обломов тихо, задумчиво переворачивается на спину и, устремив печальный взгляд в окно к небу, с грустью провожает глазами солнце, великолепно садящееся за чей-то четырехэтажный дом. И сколько, сколько раз он провожал так солнечный закат!.. . Обломов менее раздражает свежего, молодого, деятельного человека, нежели Печорин, но все-таки он противен в своей ничтожности.

Откуда взято название добролюбовской статьи? Вспомним, что в самом гончаровском произведении сам же Илья Ильич Обломов назвал причину своего самоуничтожения кратко и емко: «обломовщина».

Николай Александрович Добролюбов показал всему обществу, как может смертельно больной человек, вчерашний студент, литератор, не пишущий романы, стать классиком. Его статья была сразу замечена. Смысл - пояснение фразы Обломова. Сделано это тонко и ярко, в контексте того, как понял сам Добролюбов, что такое обломовщина. Краткое содержание этой знаменитой работы мы предлагаем вашему вниманию.

Потомственные дворяне и бояре - "обломовцы"?

О чем пишет литературный критик? О том, что Гончарову удалось рассмотреть истинно русский типаж и раскрыть его беспощадно и достоверно. Действительно, это тогда было. Худшая часть дворянства и барства, понимая, что ничего толком для общества они уже не сделают, жила, упиваясь своим богатством, лишь в свое удовольствие. Дремотное существование «жизнью желудка» этой прослойки общества тлетворно разлагало остальное русское общество. Литератор выносит суровый исторический вердикт дворянству и барству в России: их время прошло бесповоротно! Статья Добролюбова «Что такое обломовщина?» открыто обличает антиобщественный характер «обломовцев»: презрение к труду, потребительское отношение к женщине, бесконечное словословие.

Вся Россия - Обломовка

Проблема нового человека

Нужна перезагрузка, надо чтобы во власти и в промышленности появились новые люди. Гончаров создал поэтому образ активного и творческого Андрея Штольца. «Впрочем, их на текущее время нет!» - говорит в своей статье Добролюбов «Что такое обломовщина?» Краткое содержание, а точней изложение последующих его мыслей - это потенциальная неспособность «Штольцев» стать «умом и сердцем» России. Неприемлемым для людей, выполняющих столь важную миссию, является рефлекс «склонять голову» перед обстоятельствами, когда им кажется что эти обстоятельства сильнее. «Общественный прогресс требует большей динамики, чем ею обладает Штольц!» - считает Добролюбов.

Что такое обломовщина? Краткое содержание статьи, где впервые прозвучал этот вопрос, указывает на то, что в самом романе Гончарова содержится и противоядие от этой болезни общества. Образ Ольги Ильиной, женщины, открытой для всего нового, не боящейся никаких вызовов времени, не желающей во исполнение своих устремлений ждать, а, наоборот, самой активно менять окружающую реальность. «Не Штольца, а Ольгу Ильину можно по-лермонтовски назвать «героем нашего времени»!» - считает Добролюбов.

Выводы

Как много может совершить человек до 25 лет? На примере Николая Александровича мы видим, что он может не так уж и мало - заметить самому и указать другим на «свет» среди «полночной темноты», выразить свою мысль исчерпывающе, ярко и емко. В соседней с угасающим от смертельной болезни литературным гением комнате безотлучно находился Н.Г. Чернышевский, который продолжил «зависшую в воздухе» мысль друга, "ребром" мощно поставив вопрос перед соотечественниками: «Что делать?»

Не только ответил Добролюбов «Что такое обломовщина?». Кратко, емко, художественно достоверно он подчеркнул тлетворное влияние устоев крепостничества, необходимость дальнейшего общественного прогресса. Возможно, поэтому его авторская оценка романа Ивана Александровича Гончарова «Обломов» стала и знаменитой, и классической.

Ответ оставил Гость

Есять лет ждала наша публика романа Гончарова. Задолго до его появления в печати о нем говорили как о произведении необыкновенном. К чтению его приступили самыми обширными ожиданиями. Та публика, которая любит внешнюю занимательность действия, нашла утомительною первую часть романа потому, что до самого конца ее герой все продолжает лежать на том же диване, на котором застает его начало первой главы. Те читатели, которым нравится обличительное направление, недовольны были тем, что в романе оставалась совершенно нетронутою наша официально-общественная жизнь.

Последующие части романа сгладили первое неприятное впечатление у всех, у кого оно было, и талант Гончарова покорил своему неотразимому влиянию даже людей, всего менее ему сочувствовавших.

"Обломов" вызовет, без сомнения, множество критики. Некоторым роман кажется растянутым. Он, если хотите, действительно растянут. В первой части Обломов лежит на диване; во второй ездит в Ильиным и влюбляется в Ольгу, а она в него; в третьей она видит, что ошибалась в Обломове, и они расходятся; в четвертой она выходит замуж за друга его, Штольца, а он женится на хозяйке того дома, где нанимает квартиру. Никаких внешних событий, никаких препятствий (кроме разве разведения моста через Неву, прекратившего свидание Ольги с Обломовым) , никаких посторонних обстоятельств не вмешивается в роман. Лень и апатия Обломова - единственная пружина действия во всей его истории. История о том, как лежит и спит добряк-ленивец Обломов и как ни дружба, ни любовь не могут пробудить и поднять его, - не бог весть какая важная история. Но в ней отразилась русская жизнь, в ней предстает перед нами живой, современный русский тип, отчеканенный с беспощадною строгостью и правильностью; в ней сказалось новое слово нашего общественного развития, произнесенное ясно и твердо, без отчаяния и без ребяческих надежд, но с полным сознанием истины. Слово этого - обломовщина; оно служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни, и оно придает роману Гончарова гораздо более общественного значения, нежели сколько имеют его все наши обличительные повести. В типе Обломова и во всей обломовщине мы видим нечто более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим удачное создание сильного таланта; мы находим в нем произведение русской жизни, знамение времени.

В чем заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития. С малых лет он привыкает быть байбаком благодаря тому, что у него и подать и сделать - есть кому; тут уж даже против воли нередко он бездельничает и сибаритствует. Обломов.. . он не привык делать что-нибудь, следовательно, не может хорошенько определить, что он может делать и чего нет, - следовательно, не может и серьезно, деятельно захотеть чего-нибудь.. . Его желания являются только в форме "а хорошо бы, если бы вот это сделалось"; но как это может сделаться - он не знает. Оттого он любит помечтать и ужасно боится того момента, когда мечтания придут в соприкосновение с действительностью. Тут он старается взвалить дело на кого-нибудь другого, а если нет никого, то на авось.. . Обломов не тупая, апатическая натура, без стремлений и чувств, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий. Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других, - развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Обломов не понимал смысла жизни. Служил он - и не мог понять, зачем это бумаги пишутся; не понявши же, ничего лучше не нашел, как выйти в отставку и ничего не писать.

Где же тот, кто бы на родном языке русской души умел бы сказать нам это всемогущее слово «вперед»? Веки проходят за веками, полмильона сидней, увальней и болванов дремлет непробудно, и редко рождается на Руси муж, умеющий произнести его, это всемогущее слово...

Десять лет ждала наша публика романа г. Гончарова. Задолго до его появления в печати о нем говорили как о произведении необыкновенном. К чтению его приступили с самыми обширными ожиданиями. Между тем первая часть романа, написанная еще в 1849 году и чуждая текущих интересов настоящей минуты, многим показалась скучною. В это же время появилось «Дворянское гнездо», и все были увлечены поэтическим, в высшей степени симпатичным талантом его автора. «Обломов» остался для многих в стороне; многие даже чувствовали утомление от необычайно-тонкого и глубокого психического анализа, проникающего весь г. Гончарова, Та публика, которая любит внешнюю занимательность действия, нашла утомительною первую часть романа потому, что до самого конца ее герой все продолжает лежать на том же диване, на котором застает его начало первой главы. Те читатели, которым нравится обличительное направление, недовольны были тем, что в романе оставалась совершенно нетронутою наша официально-общественная жизнь. Короче – первая часть романа произвела неблагоприятное впечатление на многих читателей.

Кажется, немало было задатков на то, чтобы и весь роман не имел успеха, по крайней мере в нашей публике, которая так привыкла считать всю поэтическую литературу забавой и судить художественные произведения по первому впечатлению. Но на этот раз художественная правда скоро взяла свое. Последующие части романа сгладили первое неприятное впечатление у всех, у кого оно было, и талант Гончарова покорил своему неотразимому влиянию даже людей, всего менее ему сочувствовавших. Тайна такого успеха заключается, нам кажется, сколько непосредственно в силе художественного таланта автора, столько же и в необыкновенном богатстве содержания романа.

нам кажется нисколько не предосудительным заняться более общими соображениями о содержании и значении романа Гончарова, хотя, конечно, истые критики и упрекнут нас опять, что статья наша написана не об Обломове, а только по поводу Обломова.

Нам кажется, что в отношении к Гончарову более, чем в отношении ко всякому другому автору, критика обязана изложить общие результаты, выводимые из его произведения. Есть авторы, которые сами на себя берут этот труд, объясняясь с читателем относительно цели и смысла своих произведений. Иные и не высказывают категорически своих намерений, но так ведут весь рассказ, что он оказывается ясным и правильным олицетворением их мысли. У таких авторов каждая страница бьет на то, чтобы вразумить читателя, и много нужно недогадливости, чтобы не понять их... Зато плодом чтения их бывает более или менее полное (смотря по степени таланта автора) согласие с идеею, положенною в основание произведения. Остальное все улетучивается через два часа по прочтении книги. У Гончарова совсем не то. Он вам не дает и, по-видимому, не хочет дать никаких выводов. Жизнь, им изображаемая, служит для него не средством к отвлеченной философии, а прямою целью сама по себе. Ему нет дела до читателя и до выводов, какие вы сделаете из романа: это уж ваше дело. Ошибетесь – пеняйте на свою близорукость, а никак не на автора. Он представляет вам живое изображение и ручается только за его сходство с действительностью; а там уж ваше дело определить степень достоинства изображенных предметов: он к этому совершенно равнодушен. У него нет и той горячности чувства, которая иным талантам придает наибольшую силу и прелесть.

У него есть изумительная способность – во всякий данный момент остановить летучее явление жизни, во всей его полноте и свежести, и держать его перед собою до тех пор, пока оно не сделается полной принадлежностью художника. У него есть другое свойство: спокойствие и полнота поэтического миросозерцания. Он ничем не увлекается исключительно или увлекается всем одинаково. Он не поражается одной стороною предмета, одним моментом события, а вертит предмет со всех сторон, выжидает совершения всех моментов явления и тогда уже приступает к их художественной переработке. Следствием этого является, конечно, в художнике более спокойное и беспристрастное отношение к изображаемым предметам, большая отчетливость в очертании даже мелочных подробностей и ровная доля внимания ко всем частностям рассказа.

Вот отчего некоторым кажется роман Гончарова растянутым. Он, если хотите, действительно растянут. [Автор] не хотел отстать от явления, на которое однажды бросил свой взгляд, не проследивши его до конца, не отыскавши его причин, не понявши связи его со всеми окружающими явлениями. Поэтому во всем, что касалось Обломова, не было для него вещей пустых и ничтожных. Всем занялся он с любовью, все очертил подробно и отчетливо. Это, если хотите, вредит быстроте действия, утомляет безучастного читателя, требующего, чтоб его неудержимо завлекали сильными ощущениями. Но тем не менее в таланте Гончарова – это драгоценное свойство, чрезвычайно много помогающее художественности его изображения.

Таким образом, Гончаров является перед нами прежде всего художником, умеющим выразить полноту явлений жизни. Изображение их составляет его призвание, его наслаждение; объективное творчество его не смущается никакими теоретическими предубеждениями и заданными идеями, не поддается никаким исключительным симпатиям. Оно спокойно, трезво, бесстрастно. Составляет ли это высший идеал художнической деятельности, или, может быть, это даже недостаток, обнаруживающий в художнике слабость восприимчивости? Категорический ответ затруднителен и во всяком случае был бы несправедлив, без ограничений и пояснений.

мы расходимся с приверженцами так называемого искусства для искусства, которые полагают, что превосходное изображение древесного листочка столь же важно, как, например, превосходное изображение характера человека. Может быть, субъективно это будет и справедливо: собственно сила таланта может быть одинакова у двух художников, только сфера их деятельности различна. Но мы никогда не согласимся, чтобы поэт, тратящий свой талант на образцовые описания листочков и ручейков, мог иметь одинаковое значение с тем, кто с равною силою таланта умеет воспроизводить, например, явления общественной жизни. Нам кажется, что для критики, для литературы, для самого общества гораздо важнее вопрос о том, на что употребляется, в чем выражается талант художника, нежели то, какие размеры и свойства имеет он в самом себе, в отвлечении, в возможности.

Как же выразился, на что потратился талант Гончарова? Ответом на этот вопрос должен служить разбор содержания романа.

По-видимому, не обширную сферу избрал Гончаров для своих изображений. История о том, как лежит и спит добряк-ленивец Обломов и как ни дружба, ни любовь не могут пробудить и поднять его, – не бог весть какая важная история. Но в ней отразилась русская жизнь, в ней предстает перед нами живой, современный русский тип, отчеканенный с беспощадною строгостью и правильностью; в ней сказалось новое слово нашего общественного развития, произнесенное ясно и твердо, без отчаяния и без ребяческих надежд, но с полным сознанием истины. Слово это – обломовщина; оно служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни, и оно придает роману Гончарова гораздо более общественного значения, нежели сколько имеют его все наши обличительные повести. В типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим нечто более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим в нем знамение времени.

Обломов есть лицо не совсем новое в нашей литературе; но прежде оно не выставлялось пред нами так просто и естественно, как в романе Гончарова. родовые черты обломовского типа мы находим еще в Онегине и затем несколько раз встречаем их повторение в лучших наших литературных произведениях. Дело в том, что это коренной, народный наш тип, от которого не мог отделаться ни один из наших серьезных художников. Но с течением времени, по мере сознательного развития общества, тип этот изменял свои формы, становился в другие отношения к жизни, получал новое значение. Подметить эти новые фазы его существования, определить сущность его нового смысла – это всегда составляло громадную задачу, и талант, умевший сделать это, всегда делал существенный шаг вперед в истории нашей литературы. Такой шаг сделал и Гончаров.

В чем заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития. По внешнему своему положению – он барин; «у него есть и еще триста Захаров» .